Он правду рассказал!
– Так его же у подъезда ранило, после того как он выпил водки и на гармошке играл… – удивилась Роза. – И не боевик он вовсе, а пьяница сраный… Лена с первого подъезда жгут ему наложила, иначе бы сдох как собака. Какой фильтрационный лагерь?!
– Молчать и не мешать исполнению! У нас жалоба есть и приказ!
Дверь стала поддаваться под ударами тяжелых ботинок, а соседи бросились врассыпную.
Тетя Валя с Аленкой метались по своей квартире, понимая, что жить им осталось считаные минуты.
И тут вышел дедушка Идрис.
Загородив собой дверь в квартиру Валентины, он спросил пришедших с автоматами:
– Как можно уничтожить семью, где только несчастная вдова и ребенок?
– Расстреляем! – кричали разгоряченные парни. – Всех русских долой из Чечни!
– Я мусульманин, как и вы, – спокойно продолжал старик. – Я прошу вас разобраться, а не творить бесчестье и зло!
Тетя Валя слышала каждое слово: воспользовавшись внезапной заварухой, они с Аленкой стали связывать простыни, чтобы слезть с балкона.
Бандиты стали бить старика прикладами. Он упал. Но из последних сил цеплялся за дверь и кричал:
– Что вы творите! Там женщина и ребенок!
Потом его отшвырнули ногой и, сбив замок, ворвались в квартиру.
Но Валентина с Аленкой уже успели сбежать и затеряться в темных переулках среди частных домов…
А старик Идрис умер на руках у своей старушки.
Тонкая серебристая нить
Смерть – мой союзник, мой партнер по игре в шахматы, мой надежный ненавистный друг и самый любимый враг. Когда смерть рядом, жизнь видна по-другому: ясность и понимание становятся безграничными. Стоит ей отлучиться —, обманчивый иллюзорный мир вторгается в мои откровения, туманит сознание.
Мы познакомились с ней уже давно, в моих детских снах. Мы сражались, вели философские беседы, блуждая по мирам сновидений, пока однажды она не постучала в мою дверь наяву: началась Первая чеченская война.
Я смотрела на растерзанные трупы людей и животных на улицах своего города, и приходило четкое понимание: смерть идет чуть позади – за моим правым плечом. Она хотела забрать и меня, но что-то все время мешало ей. Настойчиво, будто в этом был хоть какой-то смысл, я писала дневник, в котором были уже тысячи страниц…
А она, наверное, ждала последней.
Она криво усмехается, когда кто-то говорит, что ненавидит войну. Ведь она-то знает: мир за всю историю человечества на нашей планете был только сто лет.
Смерть не любит слабых духом, жалеет немощных, испытывает сильных.
На войне происходит много странных и необъяснимых вещей, о которых слагают легенды.
Я научилась слышать, как летит пуля, рассчитывать по секундам, когда и где упадет снаряд, открывать рот, если глубинная бомба падает на соседскую пятиэтажку, чтобы не лопнули барабанные перепонки.
Мертвых жителей в городе куда больше, чем живых, если война настоящая. Поэтому грани миров между живыми и мертвыми быстро