Сегодня она посадила под своим окном лук и сообщила, что на грядке есть и моя доля. Всегда эта женщина находит себе дело! Странная! Ежедневно убирает двор.
Мне тридцать три года. Я холостяк и безработный. Малыши нашего двора рассматривают меня молча. Только Любаша одолевает вопросами:
– Почему куришь? Там – яд! А где твои дети?
Бабушка шлепает ее и гонит.
Девочка ответов моих не ждет. Ее звонкое «Привет!» повторяется по двадцать раз за день. Ох! Надоела же она мне!
Только вот уже дня три не видно маленькой болтушки во дворе.
Здороваюсь с бабой Верой:
– А где внучка?
– Температурит, – вздыхает бабушка.
Вытаскиваю из кармана свой ужин – банку сгущенки. Соседка Вера кивает, благодарит. Скрывается в своей комнате.
Проходит одна неделя, другая… А на дворе пусто. Любы не видно.
Напрашиваюсь к соседям в гости.
– Заходи, – соглашается старушка.
Удивленно смотрю на узкую больничную кушетку. На ней полупрозрачная маленькая фигурка, словно укутанная невидимой ватой.
В руках у девочки фотографии.
– Это мама, это папа, это Сашка, мой старший брат, – Любаша внимательно смотрит на меня и молчит… Ждет, что отвечу.
– Не волнуйся! Они скоро приедут из беженцев! – говорю я ей, просто чтобы что-нибудь сказать.
– Нет, – качает головой Люба, – они в доме были. А самолет – у-у-у! Мы с бабушкой успели в подвал. Мама, папа и брат задержались, брали в подвал одеяла, еду…
Смутная догадка давит мне на плечи. Бабушка Вера не плачет, просто говорит:
– Напрямую попали. Я никого не нашла. Только лоскуты от платья невестки и пуговицы.
– Мне снился инопланетный корабль! – перебивает девочка. – Они все прилетели на землю. Огни! Свет красивый, он розовый и голубой!
Я киваю. Молча достаю последние сто рублей.
Вру, что заработал, путаюсь, говорю, что это задолженность по зарплате.
Через два дня Любаша умерла. Совсем незаметно, тихо, во сне.
Бабушку Веру увела к себе ее одинокая подруга.
В своем подъезде я остался один.
Орел
На Северном Кавказе в одном из чеченских сел жил искусный мастер по дереву.
Настолько чудесные вещи он создавал, что люди охали и ахали и понять не могли, как такое возможно! Бывало, притащит откуда-нибудь обыкновенный пень и занесет к себе во двор в мастерскую. Потом смотрят люди, а это уже и не пень вовсе, а прекрасный орел с распростертыми крыльями, который хватает добычу, словно живой.
Несколько часов работы – и рождался шедевр!
Столы и стулья мастер делал не менее великолепные. По мнению тех, кто видел работу мастера, все изделия можно было выставлять в музее!
Иногда богатые люди покупали что-то в свои дома: вырученных денег хватало мастеру на жизнь.
Но за большими деньгами или славой он не гнался. Обучал желающих своему ремеслу – искусной резьбе по дереву. От учеников отбоя не было!
Слава