его вульгарных попытках настоять на неких интимных ласках она видела лишь наигранность и неискренность, совершенно не понимая, отчего молодой человек так себя ведет.
– Если бы все было так просто, как ты говоришь, Любаша, – произнесла, Слава и встала с кресла. Оправив платье, она посмотрелась в зеркало.
Платье алого цвета имело большой квадратный вырез и оставляло мало места для фантазии. Тонкая талия, затянутая корсетом, фижмы, одолженные у Любаши и пышная шелковая юбка, подчеркивали все прелести фигуры Славы. Даже Любаша не смогла сдержать восхищенного возгласа:
– Это платье тебе очень идет!
– Я не люблю его, чересчур открытое, – вздохнула Слава и отвернулась от зеркала. – Хотела надеть светлое с кружевами, так мой драгоценный муж порвал его.
– Порвал? – удивилась Артемьева. – Ты про это ничего не рассказывала.
– Нечего и рассказывать, – мрачно вымолвила Слава, оправляя юбку сзади. – Пришлось взять с собой это.
Любаша подошла к подруге и обняла ее.
– Я так благодарна тебе, Слава, что ты приехала, – заметила Любаша. – На этой ассамблее мне было бы не по себе без твоей поддержки. Ведь сам царь повелел сегодня устроить празднество у нас, едва прознал про мои именины. Все эти высокородные дамы и господа. Их же надо всех ублажить и удивить! А это так трудно. Даже князь Меньшиков обещался быть!
– Я для этого и приехала, Любаша, чтобы помочь тебе встретить должно гостей.
– Давай немного присядем, по старому поверью, а затем пойдем вниз, а то скоро гости начнут прибывать.
Они присели и замолчали. Вдруг Артемьева посмотрела на горящие языки свечей, стоявших в канделябре рядом и заметила:
– Ты знаешь, Слава, я почти позабыла Федора. Даже по ночам он мне перестал сниться.
– Я рада за тебя, Любаша, ты заслужила счастье, – кивнула Слава.
– Семен очень любит меня. Наряжает, балует. Я знаю, что он достоин моей любви. И я чувствую, что возможно скоро я смогу ответить ему взаимностью…
– Кристиан, ты, наконец, явился.
– Вы отпускали меня на четыре дня.
– Да-да, я помню о том, – проскрежетал, поморщившись Верховный. – Но я ждал тебя два часа назад. Брату Жерому никак не удается раскрыть эту книгу, что ты привез. Я хотел, чтобы ты посмотрел ее сам.
– Но возможно книгу нельзя более раскрыть? – спросил тихо фон Ремберг, прекрасно зная тайну этой прозрачной уникальной скрижали. Кристиан сильнее закутался в плащ. Отчего-то сегодня сырость подземелья проникала во все его члены, не давая расслабиться. Он стоял напротив небольшого трона, на котором восседал сухой неприятный старик Лионель. Шесть высоких монахов в черных масках окружали Верховного.
– Ты неправ, мой мальчик. Я чувствую, что этот прозрачный камень лишь оболочка, за которой скрываются древние пророчества и тайны Светлых. Ты должен попробовать сам.
– Я посмотрю книгу.
– Сделай это. Да, о девице… – проскрежетал жрец Лионель. При