я просто шёл к приятелю и вставал за стойку. Говорил:
– Иди отдыхай, братан, я постою, чаевые мои.
Он отвечал:
– Прекрасно!
Я вставал за барную стойку и за день зарабатывал достаточно для моих скромных потребностей.
Если мне не хотелось стоять в баре, тогда я спускался в русский клуб, садился, заказывал у того же приятеля чашку кофе и смотрел по сторонам, искал новые лица. Ну, людей, которые только что приехали. Находил их по двум признакам. Во-первых, они новые, во-вторых они белые. А дальше уже очень аккуратненько я начинал к этим людям прислушиваться. Часто у них возникал между собой какой-то вопрос, и они такие:
– Ой, надо бы вот это узнать.
И я такой совершенно случайно как будто, сидя рядом:
– Извините, ребят, я случайно подслушал, вот я вам подскажу, вот это там, в это там…
Так завязывался разговор, в какой-то момент они проявляли интерес к чему-то, на чём я мог заработать, и я на этом зарабатывал. Бывали дни, когда у меня не получалось подцепить никаких клиентов, и я не сильно расстраивался. Здорово было каждый день задавать вопрос: «Чем я хочу заняться?» Это кайф. К сожалению, сейчас уже давно не так. Это был всего один период жизни, когда я делал вообще всё, что хотел, и занимался, чем хотел.
С другой стороны, я попал в мир арабов и бедуинов. Я ехал туда с большим сомнением, с большой тревогой, потому что это было после одиннадцатого сентября, когда усилилась волна американской пропаганды против Ислама.
Довольно скоро я понял, что я очень сильно ошибаюсь, что более честных, открытых и дружелюбных людей, чем мусульмане, вот те самые арабы-бедуины, (я не говорю про мусульман на Кавказе и прочих, я именно про тот ислам вокруг Саудовской Аравии, центр мусульманского мира) – я не встречал. Я не скажу, что они прямо сильно открыты. Я к тому, что никто там не замышляет никакой вражды против тебя, и никто не собирается ударить тебя в спину, потому что ты неверный. Это настолько говно собачье и не имеет отношения к реальности. Людей другой религии резать там никто не хочет от слова «совсем». Большинство из них наивные, внушаемые, искренние люди-дети. С ними было очень приятно общаться, гораздо интереснее, чем с русскими дауншифтерами.
Оказалось, что настоящие бедуины не живут в больших египетских городах. Я много ездил по аравийскому региону: был в Йемене, прожил несколько недель в Сане, потом на острове Сокотра. Я очень рад, что сделал это и съездил тогда, потому что сейчас этого мира вообще в принципе нет. Сам весь тот город Сана, который я увидел – вот это была действительно настоящая, другая планета. Я уже не боялся ничего: людей с другой культурой, с другим языком. Я уже достаточно комфортно себя чувствовал, находясь один в каком-то совершенно незнакомом мире.
Сана – столица и крупнейший город Йемена, один из старейших, постоянно населённых городов и одна из самых высоких столиц в мире. Город был заложен Симом, сыном Ноя, то есть, это один из самых древних, сохранившихся городов