что не нужно парить друг друга разговорами.
Но все равно это было несколько людновато».
Митька засмеялся и еле различимо отхлебнул неизвестно что неизвестно из чего.
«Самый кайф обнаружился совершенно случайно, когда знакомые позвали пойти на верблюдах по пустыне. Причём не в какой-то там разовый, дневной выход, а предполагалось, что мы будем идти чуть ли не неделю. В итоге мы шли восемь дней.
Сначала доехали на машинах от Дахаба на противоположную сторону Синайского полуострова. Дальше погрузились на верблюдов и восемь дней шли пешком, пересекая насквозь полуостров, шли обратно в Дахаб. И вот это был кайф!
Нас было восемь человек: трое русских, пятеро бедуинов. Я испытал запредельный уровень внутреннего комфорта. Для меня это было достаточно тяжело физически, потому что в тени (это был февраль, северная часть восточного полушария, то есть ну, всё-таки зима) даже зимой там плюс пятьдесят пять в горах, а ночью – плюс пять. То есть, ночью адски холодно, днём – адски жарко. Физически, физиологически это было достаточно тяжело переносить, но это был кайф.
Восемь дней абсолютного молчания, потому что верблюды идут не рядом друг с другом. Соответственно, когда я шел на верблюде, я погружался в безумный транс. В голове – сварившейся кисель. Мозги там превращались просто в какой-то, я не знаю, студень. Нет, не студень, жульен такой кипящий. Ты толком думать ничего не можешь. А еще и накуренный с утра, не потому что тебе захотелось какого-то там изменённого сознания, нет. Просто оказалось, что бедуины, пересекая пустыню, они либо курят, либо употребляют опий регулярно, ежедневно, с самого утра. И это не придурь наркоманская, это физиологическая потребность.
В самый первый день мы вышли с рассветом, и в 09:00 было уже плюс пятьдесят. Я не курил, потому что я… Ну, курить траву с утра… Это просто какой-то бред. По мне так это был выкинутый день. Но мои друзья, двое русских, курили прямо с рассвета. Ближе к десяти я почувствовал, что сейчас потеряю сознание, а ребята, которые курили с самого рассвета, были бодрячком, ехали ровно, слушали музычку и даже пританцовывали. Я понял, что что-то здесь не так, и последовал их примеру. После этого я начал курить прямо с рассвета.
В пустыне запредельные условия для выживания. В жизни накурка – это потребность в изменённом сознании, а там – это необходимость, потому что она просто помогает тебе выживать. Организм гораздо проще переносит жару. Целый день едешь на верблюде, тебя никто не парит. Представь себе. Ты один со своими мыслями, и при этом ты не видишь ничего лишнего. Кайф!
Одно из самых красивых мест на земле – это горная пустыня. Песок и камни, и нет больше ничего. Ну, естественно, небо над головой. И это сочетание – небо, голубое-голубое небо, белый песок и красные камни. И вот этот вот триколор, который ты видишь на протяжение нескольких дней от рассвета до заката, погружает в транс: начинаешь ковыряться в мыслях, находить проблемы, начиная с детских, причем, разбираться с ними, вспоминать всю жизнь. Вытаскивать