машины (ЭВМ) или автоматика и телемеханика (АиТ).
Я выбрал АСУ. Теперь я думаю, что непоступление на прикладную математику и выбор АСУ – это было очередное проявление заботы Моего Мира обо мне.
С самого начала сентября все поступившие отправлялись на месяц в колхозы – помогать поднимать сельское хозяйство. Только пара человек из каждой группы оставались в Риге и работали на кафедре, подготавливая помещения к учебному году. Одним из таких оставшихся в Риге был Ромка, с которым мы когда-то вместе ходили в детский сад.
Группы ЭВМ и наша были вместе отправлены в совхоз в городке или селении Умурга, в шести километрах от районного центра Лимбажи. Там мы написали песню на мотив «Веселей, ребята, выпало нам строить путь таёжный, а короче – БАМ»:
Только поступили мы в институт,
В первый же месяц нас в Умургу везут,
Веселей ребята – выпало нам
Собирать картошку по глухим углам.
Наши группы были примерно одинаковые по количеству (человек по двадцать пять), но разительно отличались по гендерному составу: если в группе ЭВМ девчонок и мальчишек было примерно поровну, то в нашей было всего семь или восемь ребят, а остальные – наши красавицы. Со мной на АСУ поступили две девушки из моего класса: Нелька Курмэ и Наташка Коваленок. В группе ЭВМ оказался Сашка Чернышов – он пришёл в мой класс тринадцатой школы в год, когда я оттуда ушёл, и ещё мы вместе занимались боксом в «Трудовых резервах».
Всей этой толпой молодых и активных руководил сотрудник кафедры или АСУ, или ЭВМ Дима Гозман. Отношения у нас, новоиспеченных студентов, с ним не сложились.
В первые дни в колхозе меня поразил Борька Оксман – еврейский мальчик из Кишинёва. Он взял с собой скрипку и коротал вечера или игрой на ней, или решением алгебраических задач. И это на фоне всеобщего разгула толпы молодых людей, впервые вырвавшихся из-под опеки родителей и с энтузиазмом и визгом пустившихся во все тяжкие.
В доме культуры в огромном зале поставили кровати – здесь жили мальчики. Отделённая от нашего помещения тонкой фанерной перегородкой маленькая каморка была убежищем руководителя Димы. Ну и досталось же ему от нас! Считалось особым шиком ночью, после двух, бросить со всей силы что-нибудь тяжёлое в эту фанерную перегородку. Одуревший от грохота Дима влетал в наш зал и видел полную ночную идиллию: два десятка парней старательно сопели, закрыв глаза, и найти виновного в дикой выходке не представлялось возможным.
Девчонки жили в домах через улицу от нас.
Первые дни в колхозе. Еще незнакомые люди. Четвертая слева – Ира, одинокий в центре – я
Первый раз – целый месяц без взрослых… Мы все как с цепи сорвались. В сельпо (магазинчике) покупали «Киршу винс» – вишнёвое вино, практически все начали курить. В первый же вечер, покурив вдоволь, я лежал в парке на скамейке лицом вниз, вытянув губы трубочкой в щель между досками сиденья, и прощался с жизнью – это была первая и навсегда запомнившаяся реакция