серенады.
Теперь же – зима…
Дремлют в сумраке снежные дали,
Парит недосказанность
тенью бесшумной совиной.
И чувства, и ум, словно цепью,
морозы сковали.
Наш яркий цветок
изукрасил иголками иней.
Мой зимний цветок!
Там, на грани безмолвной пустыни,
Холодные звёзды нам блещут,
без сна и покоя.
Свеча догорает,
и руки от холода стынут,
И только печаль полотно
молча вьёт кружевное.
Помнишь ли ты
Узких тропинок нехоженых
много расстелено.
Лишь по наитию выбрать могу
и свернуть.
Вечным мне кажется то, чему должно
быть временным.
Словно впотьмах, среди шорохов странных,
мой путь.
Клочья туманов сгущаются
в белую изморозь.
Ждать бесполезно и глупо
светила лучи.
Прошлое рядом, и пишет поэму —
не вымарать.
Крутит безухой своей головой…
кричи – не кричи.
Вот и река. Гонит воды
куда-то к окраинам
Стылого мира, где нет
ни травы, ни цветов.
Ты на другом берегу…
тебя встретить не чаяла.
Что-то мне хочешь сказать,
но не слышу я слов.
К тёмной воде припадаешь ты,
жаждою мучимый.
Пьёшь, но не можешь напиться,
в загадочном сне.
С неба лилового блещут нам
звёзды колючие.
Я тебя помню…
а помнишь ли ты обо мне?
Зимнее
Застыл мой сад в дыхании зимы,
Роняют звёзды жемчуга печали.
Как скоро счастье, взятое взаймы,
Холодных сумерек посланники умчали.
И в межсезоньях, где размыт сюжет,
Душа моя безмолвная скиталась.
Далёким эхом слышался ответ…
Теперь лишь тишина со мной осталась.
Окутает сиянье миражей
И сохранится в сердце тёплом нега.
Угасит жар янтарных витражей
Прохладный отблеск выпавшего снега.
Прощальный вздох
В обьятьях сумрака угасли листья клёна,
Чуть моросит. Туманные сады…
Над зазеркальем блещущей воды
Зашелестел тростник, склонившись долу сонно…
В просвете влажных туч, подсвечивая кромку,
Неверным светом сказочный опал
Переливался миг и вновь пропал.
Цветы осенние дрожат на стеблях тонких.
И засыпающей природы вздох прощальный
Укроет вскоре снег – холодный и печальный.
Лилий аромат
Краски гаснут, и звуки всё тише,
Лишь мерцает озёрная гладь.
Ты меня никогда не услышишь,
Мне тебя никогда не понять…
Аромат индевеющих лилий
Закружит… и уносится прочь.
Покрова неизбежности