на звании, – думаю, окажет вам содействие в решении многих проблем.
– По-вашему, товарищ майор, мы сами не справимся?
– Капитан Чернова, Ольга Васильевна, задачи стоят непростые, враг не дремлет. У вас «висяков» полно. С Хмельницким вопрос решен, к примеру? Нет. А с ленскими событиями разобрались? Нет. Где отчет по Миллеру? Экстремисты из «Черной сотни» тоже спокойно себя чувствуют. Происшествие на Ходынке? Мне уже всю голову проклевали: когда да когда.
– Е-мое, в сутках, товарищ майор, двадцать четыре часа, меня на всех не хватает, – вспылила Ольга.
– Василий Осипович, нам же внешних фальсификаторов поручили, нужно дать отпор.
– Поэтому, Оля и Сережа, с вами будет работать Панько. И, надеюсь, вы сработаетесь.
***
Валерий Львович приходил на работу раньше всех; это свидетельствовало не столько о его пунктуальности, сколько о синдроме новичка. Работал он без году неделя, поэтому опаздывать было дурным тоном. Кроме того, Панько нравилось, что он приходил первым, и остальные, Ольга Чернова и Сергей Гавриков, приходившие позже, как бы теряли перед ним преимущество. В чем заключалось преимущество, Панько себе объяснить не мог, это было его иррациональным чувством, которое придавало ему уверенности, в частности, перед Ольгой. Хотя при ближайшем рассмотрении этот парадокс находил себе вполне логичное объяснение: Панько, придя в кабинет, менял тяжелые осенние ботинки на относительно элегантные легкие туфли – разумеется, процесс настолько интимный, что выполнять этот ритуал в присутствии Ольги для него было неприемлемо.
Толь Толич тоже не дремал, с самого утра начитывался пабликов и желал показать свою осведомленность перед подчиненными, не понимая, что эпоха интернета значительно обесценила новости и слухи. Подполковник метил наиболее актуальные новости, которые могут превратиться в задачи уже завтрашнего дня.
– Большой хоровод начинается, – вошел в кабинет Белкин.
– Здравия желаю, товарищ майор, – по-военному ответил Панько.
– И вам не хворать, Валерий Львович, – Белкин пожал руку товарища.
– Какой хоровод? Мне участвовать нужно?
– Хоровод известный: виноват ли Ленин, а если виноват, то в чем конкретно. Дело рассматривает суд, потому и хоровод. Хочешь посмотреть? Впрочем, хочешь не хочешь, а надо.
– Отлично, даже не представляю, как все это происходит, – с энтузиазмом отозвался Панько. – Я готов.
– Тогда пятнадцать минут, и поедем, нужно только свидетеля подобрать на Мойке.
Белкинская машина, черненькая, с блестящими молдингами, уверенно маневрировала по улицам большого города. На одной остановке машина притормозила, и на заднее сидение плюхнулся сам вождь мирового пролетариата.
– Здо-го-го, Ленин, – Белкин намеренно исказил речь и протянул руку Ильичу.
– Привет, жандармы, – Ленин был доброжелателен. – Коля, кстати, – обратился он к Панько. – Тоже по исторической линии?
– Ага, по исторической, – рассеянно ответил Панько. – Валера меня зовут.
– Постараюсь