что хочет спать, и старательно прятал зевки.
В конце концов, мама прервала историю и отправила всех спать, а наутро выяснилось, что у папы ночью начался жар.
Я сидела за обеденным столом и наблюдала, как мама размешивает отцу отвар. Ничего особенного, просто микстура, снижающая жар. Тем не менее новость о состоянии папы меня взволновала. Несмотря на то, что пока это всего лишь небольшая лихорадка, вчерашний разговор с сестрой никак не выходил у меня из головы.
– Папа болеет? – спросила я у матери, когда та убрала лекарство настаиваться.
– Нет, скорее всего, перегрелся в дороге. Такое бывает.
Мама всегда старалась зря себя не накручивать, поэтому была спокойна. Она растит пятерых детей и отлично знает, что делать.
Услышав шаги, я повернулась и увидела в дверях Оливию. Сестра была сама не своя, и переводила растерянный взгляд с меня на маму.
Потом она пристально посмотрела мне в глаза, будто намекая на разговор о таинственном маге. Я повернулась к маме, стараясь не думать о дурном раньше времени, но плохие мысли не желали покидать голову.
– Вы зря тревожитесь, девочки, – заметила мама наше состояние. – Скорее всего, это просто солнце напекло папе голову.
– А если нет? – спросила я.
– А что, по-твоему, еще может случиться с ним по дороге?
– Эпидемия, – подхватила сестра.
– Народ склонен преувеличивать, – покачала мама головой. – И, между прочим, люди умирают каждый день и без болезней.
– А если это правда? А если папа сильно заболеет? – не унималась Оливия. – Или погибнет?!
Её осадил острый как бритва взгляд матери. Так она смотрела, только когда не желала затевать тот или иной разговор.
– Держите себя в руках, – строго сказала она. – Не надо паниковать раньше времени. С горячей головой можно наделать много глупостей.
На мгновение мне показалось, что мама прекрасно знала о ходе наших мыслей. Выяснила это каким-то неведомым образом и намекала не принимать поспешных решений. Карие глаза стали темными, как грозовые тучи.
– Ты поняла меня, Оливия?
Сестра посмотрела на меня, ища поддержки.
– Мам, надо сводить папу к лекарю, – встала я на сторону сестры.
Мать взяла в руки отвар.
– Сходим, если станет хуже, – глухим голосом ответила она и подошла к лестнице, что вела к спальням. – Но уверена – через пару часов ему полегчает, а вы еще будете краснеть за то, что подняли панику.
Оливия некоторое время мялась в проходе, но все же села рядом со мной и взяла за руку. От нее исходил жар, а глаза как-то нездорово блестели.
– Я боюсь, – призналась она мне.
– И я.
В это время на кухню вбежали мальчишки и громко изображая стук копыт, стали играть во всадников. Наша пятилетняя сестра пришла проверить, что за шум, но в итоге решила перекусить и попросила Оливию приготовить ей бутерброд.
Сестра с неохотой двинулась к шкафчику, где хранилась