все это время вы обойдетесь без еды и питья? А где гарантия того, что деньги не понадобятся на что-то еще? Верно ведь говорят, дома и тысяча дней пройдут сладко, а на чужбине и час покажется мукой. Как ни крути, а сотней юаней тут не ограничиться. Если б он отправился в Лоян, то эта поездка считалась бы за командировку, соответственно и все путевые расходы ему бы возместили на работе, а вот на поездку в Ухань Ли Яньшэн должен был спустить свою заначку; между тем, из своей припрятанной от Ху Сяофэн заначки он уже двадцать пять юаней восемь цзяо потратил на гадателя, так что на настоящий момент у него оставалось лишь десять юаней два цзяо. И где же ему, спрашивается, сверх этих десяти юаней двух цзяо раздобыть остальные сто с лишним юаней? Похоже, придется у кого-нибудь занять. И у кого же их занять? Пока Ли Яньшэн сбывал покупателям соевый соус, уксус и засоленные овощи, а заодно сычуаньский перец, бадьян и соленый доуфу, все это время его не отпускала мысль о том, кто бы в Яньцзине мог одолжить ему денег. Такой человек должен был отвечать двум критериям: во-первых, иметь под рукой свободные деньги; что значит свободные деньги? Это деньги, которые остаются помимо ежемесячных расходов на пропитание и семейные нужды. Во-вторых, этот человек должен быть близким другом Ли Яньшэна, чтобы охотно дать ему взаймы. Сперва Ли Яньшэн перебрал в уме всех своих родственников: дядьев и теток по отцу, дядьев и теток по матери, двоюродных братьев по отцу, двоюродных братьев по матери и т. д. Все они состояли с Ли Яньшэном в более менее близком родстве, и таких людей во всем Яньцзине выходило больше десятка, однако, пересчитай он их конкретно по пальцам, и среди них не нашлось бы ни одного со свободными деньгами; иначе говоря, все его родственники были голодранцами, поэтому принимать их в расчет не приходилось, так что эту мысль он отбросил; тогда он стал думать о близких друзьях; таковых в Яньцзине тоже имелось больше десятка, однако у большинства друзей торговца соевым соусом, уксусом и засоленными овощами лишних денег так же не водилось. Ли Яньшэн промаялся целое утро, но никого подходящего так и не вспомнил. Причем, подбирая такого человека, Ли Яньшэну требовалось проявлять осмотрительность, ведь поездку в Ухань он планировал скрыть от Ху Сяофэн, соответственно одалживающий должен уметь хранить тайны. В момент полного отчаяния он едва не обратился к торговавшему табаком и алкоголем Лао Мэну, но потом рассудил, что тот получает практически столько же, сколько и он, при этом содержит детей и родителей, какие там у него свободные деньги; и потом, Ли Яньшэн и так уже попросил прикрыть его во время поездки в Ухань, так что приставать к нему еще и с деньгами было бы совсем неловко, поэтому Лао Мэна он тоже исключил. Никто другой, кроме родственников, друзей и Лао Мэна, Ли Яньшэну в голову как-то не приходил. Промучившись полдня, в обеденный перерыв он отправился домой. Пройдя от улицы Дунцзе к улице Бэйцзе, он оказался рядом с баней; когда Ли Яньшэн заметил баню, его словно озарило, он тут
