очередь оказалась последней. Первым к центру озера поплыла та кругленькая рыжеволосая девчушка и её дознаватель.
– Дитера Огю приворожила сына барона Октана. Брак наследника уже был сговорён, но он вдруг начал рассказывать о неземной любви к простой девушке, просил у отца позволения разорвать помолвку со знатной невестой и обвенчаться с любезной его сердцу девицей. Когда ему отказали, потребовали одуматься, он напал на отца – проник ночью в спальню и задушил подушкой. Поняли не сразу, лишь когда, не дав трауру по отцу ни дня, новоиспечённый лорд объявил о приготовлениях к свадьбе. Братьев и мать, которые просили его одуматься, он тоже убил, только в этот раз не скрываясь. Причину его безумия раскрыли быстро – Дитера пыталась бежать, святую воду отвергла, призналась во всём в самых малых подробностях.
Не знаю, зачем он мне всё это рассказал. Хотел оправдаться? Бессмысленное занятие. Меня ждала та же судьба, что и Дитеру, и я не желала понимать справедливость обвинений и строгость закона. Я сочувствовала только ей, сказочка про «богатые тоже плачут» оставила меня равнодушной – я поверила ей в той же мере, как Дэбрэ верил тому, что я ему говорила.
Раздался ещё один удар колокола, и лодка с Дитерой остановилась на середине озера. Какое-то время ничего не происходило, а затем дознаватель, преодолев немалое сопротивление, вытолкнул девушку из лодки.
Её белая рубашка загорелась, как только тело коснулось воды. Я думала, её утопят – но увидела лишь огненную вспышку и белый дым, пошедший над водой. Дознаватель за конец цепи вытащил из воды пустые кандалы – ни следа девушки не осталось.
Я стояла неподвижно, будто меня ударили мешком по голове. Смотрела туда, где совсем недавно стояла уже возвращающаяся в нашем направлении лодка. От Дитеры не осталось даже дыма, вообще ничего.
Со второй женщиной случилось то же самое. От неё тоже ни следа не осталось.
– Они ведьмы, Майри, – сказал Дэбрэ, когда лодка вернулась на пристань уже по мою душу. – А вот кто вы, твердящая о своей невиновности, мы совсем скоро узнаем.
Я смотрела в воду, когда мы плыли – видела стайки рыб, водоросли, каменную кладку и полуразрушенные стены, мозаику на полу гигантского затопленного сооружения. Не всё получалось рассмотреть, но, несомненно, это создали люди. Один элемент мозаики показался мне знакомым – часть единственной известной мне пентаграммы выглядела именно так. Я не смогла рассмотреть лучше – Дэбрэ дёрнул цепь, иначе, наверное, я бы выпала в воду, нарушив их церемонии.
Когда лодка достигла центра озера, Дэбрэ прекратил грести и бросил якорь, иначе бы мы и дальше двигались по инерции.
Отсюда уже получалось рассмотреть собравшихся ради моей казни людей. Богатый навес в центре, несомненно, предназначался королевской семье и придворным, выделялся ещё и особой яркостью и пышностью нарядов собравшихся лиц. Люди попроще толпились вокруг, кто-то из-за недостатка места стоял чуть ли не в воде. Тут были и дети, и старики, и мужчины, и женщины.
Я слышала голос,