страницу с выходными данными – очень-очень медленно и с выражением.
Она полюбила такую игру: разбрасывать всех своих плюшевых зверей по гостиной. «Малыфы, малыфы», – мрачно бормочет она, ходит от одного к другому и накрывает их белыми салфетками. Мы называем эту игру «поле боя времен Гражданской войны».
Как-то раз мы выходим гулять, и она сама бежит по тротуару. Я в ужасе; боюсь, что она забудет остановиться перед проезжей частью. «Стой! – кричу я. – Стой! Стой!»
«Твоя задача – чтобы она дожила до восемнадцати», – говорит сестра. У нее двое сорвиголов, мальчики, разнояйцевые близнецы. Она живет за городом, но все грозится переехать в Англию. Муж британец. Решением всех проблем он считает школу-интернат и обязательную игру в нарды. Ему здесь никогда не нравилось. Американцев считает тупыми. Чтобы утихомирить его, сестра подает ему на ужин вареное мясо и пюре из зеленого горошка.
10
В квартиру сверху переехали молодые ребята, по виду панки. Хозяин дома живет во Флориде и просит нас за ними присматривать. Муж помогает им перенести наверх их три предмета мебели и гигантскую стереосистему. Они мне нравятся: напоминают моих студентов. Умные, чувствительные и, как ни странно, серьезные. «Ух ты, вы женаты, круто», – говорит мне однажды девушка, а парень одобрительно кивает.
Перед лекцией замечаю, что у меня в волосах кусочек рвоты. Кусочек, пожалуй, слишком громко сказано, но тем не менее. Промываю волосы в раковине. Я читаю лекцию под названием «Магия и ужас».
Иногда ловлю себя на том, что мысленно разговариваю с ребятами из квартиры сверху.
Знаете, чем семейная жизнь похожа на панк?
Ничем.
Знаете, чем семейная жизнь похожа на панк?
Кто-то тоже все время блюет и гадит себе в штаны.
Муж заходит в ванную с молотком. Он что-то говорит; перечисляет, что сделал по дому. «Починил стул, который шатался. Подложил под ковер нескользящий коврик. Сливной механизм в бачке надо заменить. Течет». Еще одна черта, которая меня в нем восхищает. Стоит ему заметить, что что-то сломано, и он сразу берется чинить. Не начинает мрачно размышлять о том, почему все вечно ломается и рано или поздно неизбежно приходит в упадок.
Мне все советуют заняться йогой. Один раз я попробовала, сходила в студию по соседству. Мне понравилась только одна поза в конце, когда инструктор накрыла всех одеялом и мы лежали и десять минут притворялись мертвыми. «Как поживает ваш второй роман? – спрашивает меня завкафедрой. – Часики-то тикают».
Мы звали ее маленькой. Маленькая, маленькая, иди сюда. Отпусти кошку, маленькая. Потом однажды она возмутилась. «Я не майенькая, я бойфая», – сказала она; лицо потемнело, как грозовая туча.
Звонит бывший начальник и спрашивает, нужна ли мне работа. Одному его знакомому миллионеру нужен гострайтер – написать книгу об истории космической программы. «Большие деньги, – говорит он, – но этот мужик – настоящий кусок говна». Рассказываю мужу. Соглашайся, говорит он. Оказывается, у нас денег на памперсы не хватает, не говоря уж о