ёрзал вокруг необъятного тела незадачливый кавалер, изо всех сил скрывая своё отвращение к сопровождаемой «даме».
– Пётр Петрович! – басом прогудела вторая из «министерских тёть», завистливо поглядев на повизгивающую в воде подругу, – и Вы меня проводите до воды! А то, уффф, жарко так, хоть и темнеет уже.
– Ну, это мы могём, это мы запросто, – заплетающимся языком еле выговорил крепко выпивший дядя Петя, помогая подняться второй толстенной женщине предпенсионного возраста, при этом сам чуть не падая от непомерных усилий, – и я, и я, с вами тоже поплаваю, а то разморило совсем… А ты, Юрка, чего? – спросил у возвращающегося ко столу Юрия Венедиктовича.
– Некогда, Петя, – отрицательно мотнул головой в ответ тот, – Андрюшка, что-то совсем смурной, надо бы домой его отвести, а то мало ли что.
– А Вы вернётесь, Юрий Венедиктович? – отчаянно взвизгнула из воды переставшая плескаться «министерская дама», как бы почуяв «недобрые» намерения «ухажёра».
– Да-да! Конечно! Не извольте беспокоиться, Анастасия Абрамовна! – склонился в угождающем полупоклоне отец Андрея, – вот только малого до дому, до хаты провожу, а то ведь темнеет уже!
– Пойдём, сынок, – стерев с лица лакейскую улыбку посмотрел на Андрея Юрий Венедиктович, каким-то горестно-озабоченным, маминым взглядом, – ты как себя чувствуешь? – мимоходом потрогал лоб мальчика ладонью проверяя нет ли температуры.
– Да не знаю, пап, – пожал плечами Андрюша, – что-то тошнит как-то…, и голова кружится.
– Ну вот и пошли потихоньку, – крадучись оглянулся отец на разыгравшуюся в воде троицу, собирая и неслышно укладывая свои вещи, – клеёнку не получится, – озадаченно пробормотал приподнимая позвякивающую посудой сумку, – да ну и хрен с ней, всё равно уже такая старая, что только выбросить её…, не жалко, – завершил оставляя «друга» и соседа по даче на «произвол судьбы», тихо, неслышно скрываясь вместе с сыном в неспешно сгущающихся сумерках.
– Ну ты, Юрка! Ну пиздец какой-то! Ну ты меня подставил! – возмущённый полукрик-полушёпот дяди Пети слегка заглушался рокотом перекатывающегося где-то вдалеке грома.
– Да харош уже тебе! – спокойно и уравновешенно осадил своего соседа Юрий Венедиктович, – и не ори, потише давай, сказал же тебе, Андрюша только что уснул, еле-еле. Что-то совсем расхворался он…, там ещё, в темноте не так заметно было, а дома на него глянул…, тыцц…, попадёт мне от Надюхи.
– Температура? – как-то испуганно спросил дядя Петя.
– Да вроде не сильно высокая, тридцать семь и пять, но какой-то он весь…, не знаю, смотреть больно, не пойму почему так… А с этими, что так получилось, ты сам виноват, ты эту «кашу заварил»…
– Да, Юрок! Я тебе клянусь, не так всё должно было быть! – опять горячо запротестовал дядя Петя, – я договаривался с другими двумя, они соседки этих, их домики на турбазе рядом стоят. Те двое молодые, интересные, на самом деле, ух, такие все из себя! И главное