не каждому по карману.
– Звучит обнадеживающе, но у меня почему-то мороз по коже от этих слов. Вы так легко об этом говорите, – резюмировал Эдвард.
– Я привыкла так думать. Понимаю, что это оптимально правильно. Многим живется еще хуже.
– А Вы бы хотели со временем завести семью? – спросил он.
– Нет, – солгала Лия. – Это не для нас.
Под нами они естественно подразумевала свою касту.
Они снова замолчали.
– Лет пять назад отец захотел меня женить, – нарушив тишину, начал Эдвард с признания. – Я отказался…
– Почему? – удивленно спросила Лия.
– Не хочу жениться без любви, – честно признался он. – Хочу почувствовать, что такое любовь. Пережить это. Может быть, это глупо, и Вы посмеетесь надо мной, но это так.
– Я не думаю, что это глупо, но думаю, что рано или поздно Вас все равно склонят к выбору родителей. А если у Вас появятся чувства к другой девушке, Вам будет тяжело смириться с выбором родителей. В этой ситуации, мне кажется, лучше и не знать, что это такое, и не искать этих чувств.
– Возможно, Вы правы, только сложно себя заставить поступить против собственной воли.
Лия замолчала и намеренно не проявляла любопытства, ей было не по себе от этого разговора.
– У нас мало кому везет влюбиться… Вы правы, большинство соглашаются с выбором родителей и со временем просто учатся уважать и понимать супруга.
– Вероятно, это очень тяжело, уж лучше нищета и голодная смерть, – неожиданно для самой себя парировала она, и в ее голосе явно прозвучал сарказм.
Ей действительно показались смешными его переживания. Да в ее обществе любовь встречалась, но была редка, и среди простолюдинов были распространены браки по расчету. Только расчет был иным, как правило, материальным.
– Да, наверно, это смешно выглядит, особенно когда в мире от голода и болезней умирают люди. – Он сделал некоторую паузу. – Как Вы думаете, почему Лиза занимается этим фондом? Почему сегодня, несмотря на явную опасность, мы все поехали на прием?
Лия промолчала.
– Чтобы показать всем пример. Можно сидеть в своей коробочке, в своем замке, отгородившись от всего мира, и ничего не замечать, а можно что-то делать. Или хотя бы пытаться что-то делать.
– Я не хотела оскорбить Ваши чувства.
– Я знаю. Вы говорите то, что думаете, и я это в Вас уважаю. Искренность у нас тоже не в чести. Все заискивают и лгут. Сам порой удивляешься, как многие люди умеют приспосабливаться и подхалимничать.
– Я мало встречала таких людей. В армии все просто – есть приказ, выполняй, тебе незачем думать. Это политики вечно ищут новые пути, – ей хотелось добавить: «как облапошить народ», но она сдержалась.
– У Вас необычный взгляд на жизнь. С одной стороны, Вы смирились со своим положением, а с другой, мне кажется, в Вас живет бунтарь, который не согласен со многими вещами и противится им.
– Бунтари всегда плохо заканчивали, – сказала она.
– Да, но именно этот дух сопротивления и вдохновлял людей, способных