рассмеяться.
Но то, что она услышала после явно не обрадовало. Значит теперь она просто спор и обедать с ней за одним столом последнее дело?
– А чего же ты ко мне сел?! – Голос Кары стал громче, что привлекло внимание рядом сидящих. – Почему сразу в туалете есть не стал? Там и то поприятнее. – К горлу подступил комок.
Безумно стало больно от происходящего и услышанного. Ни день, а сплошное наказание.
– Кароль, прошу, не надо. – Шёпотом взмолился блондин, завидев назревающую истерику в нефритовой глади. – Ты же сама решила, что между нами всё кончено. И вообще, нам нельзя разговаривать. – Парень вновь уткнулся носом в тарелку, засунув последний кусок сэндвича в рот.
– Ненавижу тебя! – Тоже шёпотом вымолвила Каролина и подорвалась с лавки.
Поспешно покинула кафетерий и понеслась по школьному коридору, сломя голову. Слёзы вновь подступили и тут Джефферсон уже не выдержала. Всё бежала и бежала, не успевая вытирать горько-солёные капли с щёк. А в исчезающую спину грохотом доносились ядовитые смешки. В «Клейсморе» искренность всегда вызывала смех. Тут каждый второй живая подделка, даже не пытающаяся отыскать подлинную сторону.
А девочка с чёрными волосами с каждой секундой приближалась к выходу из здания. Больше не могла находиться среди этих гадких и, ненавидящих её, людей. И вот заветная дверь показалась за поворотом.
Юная леди глубоко вздохнула и оказалась на свободе. Приземлившись на первую же скамейку, бедняжка закрыла лицо руками и принялась вопить от боли. Обида разрывала изнутри, не давая возможности держать себя в руках.
Он вновь предал её, даже не пытаясь сражаться за их общее счастье. Нелепые мысли носились в голове отчаявшейся. Она была готова на всё что угодно, лишь бы заглушить эту боль. Но кое-кто всё же осмелился отвлечь от минутной слабости.
– Каролина? – Тяжелая рука опустилась на хрупкие плечи, отчего та вздрогнула. – Что стряслось в кафетерии после того, как я ушёл и почему ты плачешь? – Учитель приподнял подбородок рыдающей указательным пальцем и встретился взглядом с заплаканными изумрудами.
– Мистер Флэтчер, мне льстит, что вы оказываете мне столько внимания, но я бы не хотела обсуждать произошедшее в столовой с вами. – Брюнетка дёрнула головой, чтобы прервать соприкосновение с кожей историка. – Это действительно личное. – Вытерла, ещё не высохшие, слёзы и отвернулась от растерянного учителя.
– Уверена, что не хочешь поделиться? – Не сдавался Чарльз.
Будучи настоящим мужчиной с хорошими манерами, он не мог оставаться равнодушным, смотря на убитую горем женщину. Хоть она была ещё очень юной и приходилась ему воспитанницей, которую Чарли знал меньше суток.
– Абсолютно. – Всхлипнув носом, опустила студентка, мысленно вопя «нет, ни черта я не уверена, ни в чём.»
– Извини, я на самом деле лезу не в своё дело. – Мужчина не стал садиться рядом, продолжая стоять над