«Вся жизнь – Петушки». Драматизированная проза и прозаизированная драма Венедикта Ерофеева
к роману Вен. Ерофеева.
12
Ср.: В. Курицын: «Солидную часть пути он даже проводит в тамбуре, где окна нет совсем (? – О. Б.)» (Курицын В. Русский литературный постмодернизм. М., 2001. С. 144–145).
13
Отчасти элементы пейзажа можно проследить в описании Москвы (Кремля) и Петушков, но и здесь пейзажный фон скорее условен и абстрактен, так как создается с целью выделения противонаправленной – «адской» и «райской» – сущности/сути названных мест.
14
Бераха Л. Традиции плутовского романа в поэме Венедикта Ерофеева // Русская литература ХХ века: направления и течения. Вып. 3. Екатеринбург, 1996. С. 80.
15
Реального контролера на петушихинской ж/д ветке звали Митричем (см.: Театр. 1991. № 9. С. 86).
16
О героях-двойниках см. также: Симонс И. An Alkoholic Narrative as Time Out and the Double in “Moskva-Petushki” // Canadian-American Slavic Studies. 1980. P. 55–68.
17
Сигналом к подобной ассоциации становится не только звуковое «согласие» имен, но и предшествующая эпизоду о Митридате фраза «И звезды падали на крыльцо сельсовета» (с. 146), явно отсылающая к рассказу Митрича-старшего о председателе Лоэнгрине (с. 95), а также определение царя – «весь в соплях» (с. 147), идущее от характеристики Митрича-младшего.
18
В связи с графиками напрашивается невольная параллель к Л. Стерну, но не к «Сентиментальному путешествию», а к «Жизни и мнениям Тристрама Шенди, джентльмена».
19
Сюда же можно добавить и ее пристрастие к «двойным» названиям городов: Ростов-на-Дону, Владимир-на-Клязьме. Ср Вен. Ерофеев: «Я люблю двойные имена» (Театр. 1991. № 9. С. 91).