я ваш текст на фильм «Приходите завтра» начитывал на прошлой неделе, смеялся как сумасшедший, но никак не ожидал, что в скором времени буду его разыгрывать с вами! Пойдемте в озвучку, я покажу вам паспорт!
Для божества у него слишком плоские шутки и слишком топорные уловки.
– Не верю! – рявкнула я.
– Погодите-погодите! Это моя фраза!
– Могу вам только посочувствовать!
– Потрясающая упрямица! Но вы знаете, на каждый узел находится свой меч.
И я вскрикнула, стремительно взмывая в воздух – мой собеседник, исчерпав словесные доводы, просто подхватил меня на руки – с такой, черт побери, легкостью, что меня невольно охватила детская радость полета.
– Почему вы не вырываетесь?
Желтые глаза оказались так близко, что у меня перехватило дыхание. Уж не знаю, как мне удалось набрать в легкие воздуха, чтобы ответить:
– Жду, что вам надоест, и вы меня отпустите.
– Мне не надоест. Я уже почти привык. Хотите, я вас буду носить на руках постоянно?
– А если я соглашусь?
– Буду носить!
– Боюсь вас скомпрометировать. Что подсает о вас желтая пресса? Кстати, о вас пишет желтая пресса?
– Пока нет, но я собираюсь дать ей массу поводов. Например, всюду ходить с вами на руках…
– Какой ужас! Боюсь, я не могу допустить появления моего светлого имени на страницах желтой прессы.
– Светлое будет незаметно на желтом.
– Нет-нет! Желтая пресса – ладно, но что подумают обо мне сотрудники! Я – на руках у постороннего мужчины!
– Должен ли я воспринимать ваши намеки, как косвенное предложение руки и сердца? Если да, то я согласен, – с этими словами он пнул ногой дверь озвучки и вошел внутрь.
Илюшин рот открылся так широко, что туда мог без труда влететь порядочный пчелиный рой или некрупная летучая мышь. Глаза звукооператора Борисыча увеличились до размеров навигационного джойстика. Нюта поперхнулась кофе с коньяком и громко закашлялась.
Божество поставило меня на пол – мне пришлось опереться о стену из-за невыносимого головокружения – и сказало:
– Знаете, у нас в Театре поставили «Ревизора», играют все ведущие артисты. Так вот, немая сцена в их исполнении – школьная самодеятельность по сравнению с тем, что вы сейчас продемонстрировали.
Он протянул руку к карману висящего на стуле джинсового пиджака, достал оттуда паспорт, открыл его на нужной странице и хорошо отрепетированным движением протянул мне.
«Константин Сергеевич Станиславский» – прочитала я в легком оторопении.
– Как видите, Фрося, я вас не обманул.
– Почему Фрося? – подала голос прокашлявшаяся Нюта. – Ее же Маша зовут.
– А я теперь буду называть ее Фросей, – сказал Станиславский и нежно улыбнулся, глядя мне прямо в глаза. – А она будет на это имя откликаться. Правда, Фрося?
– П-правда, – ответила я.
– Ну, вот и чудесно. Надеюсь, пока я всеми доступными мне способами