без имени, каждый раз ты жаждешь, чтоб все это кончилось. А ведь только здесь и есть истинная реальность. Тысячи тысяч раз. Но я терпелив. Ты спрашиваешь: «Когда все это кончится?» И скоро, и никогда. Смотря, чем мерить. Вообще-то, это начало начал. Это Предел. Предел между Смертью, Рождением и Жизнью. Сейчас ты на Пределе. Да, ты умер. Да, ты родился. Ты помнишь, как ты умер?
– Да, я понял, что меня сбила машина.
– Ты помнишь, как ты родился?
– Маленький был, не помню, – пошутил я, – а разве может кто-то это помнить?
– На Пределе об этом помнит каждый вновь рожденный. Рождение – это не часть Жизни, это совершенно самостоятельная стадия Великого Цикла, так же как и Смерть.
– Так я рождался? Я не умирал, я рождался?! Я рождался, о, ё-моё! Тоннель, толчки, свет… А как же ангелы? Мне привиделось?
–Это живые люди, принимающие тебя на свет. Жизнь – это свет, источник света. Предел – это тьма, источник темноты.
– Я рождался. Не может быть! Так люди, умирая, рождаются? – моему изумлению не было предела. Опять «Предела».
– Не всегда. Есть Великий Цикл: Предел, Жизнь, Смерть, Рождение, Предел… Предел – это вершина Великого Цикла. Только на Пределе есть память о Жизни, Смерти, Рождении. У каждой стадии свои таинства. Все взаимосвязано, все взаимозависимо. Самое страшное происходит, когда стадии путаются. Ты все узнаешь. Но еще пока рано, не сейчас.
Понимая, что я больше не смогу надлежаще воспринять хоть одного слова подобной информации, я перешел к другому волнующему меня вопросу.
– Как мне звать тебя?
– О, вновь Пришедшие на Предел по-разному называют меня: Бог, Свет, Голос, Ангел, Разум … Я Принимающий. Я отношусь ко многим Существующим на Пределе. Ты узнаешь их позже.
– А я тоже Существующий на Пределе?
– Нет, ты Пришедший. Я принимаю Пришедших на Предел, – судя по голосу, его обладателю лет пятьдесят, а не вечность.
– А почему я один? Ведь люди умирают пачками, а рождается их еще больше. Где они эти Пришедшие?
– Ты их встретишь, не сейчас.
– Значит, я тебя видел много раз. Но я тебя не помню.
– Каждый раз, рождаясь, ты попадаешь сюда ко мне. И сейчас, и в прошлый раз, и многие тысячи раз раньше и после… Всегда. Вечно.
– Хорошо, Принимающий, я ничего не понял, – признался я честно. – Ты сказал, я умер и родился. Но если я родился, то есть живу, то по всем моим понятиям, я должен сейчас лежать и пачкать пеленки, а не болтать с тобой.
– Ха-ха! Ты прав, тебе пора мочить пеленки. Пока. Еще увидимся.
Все исчезло.
– Эй, Принимающий, ты куда? Что со мной? – но членораздельно я этого так и не смог произнести, получилось как-то булькающе-визгливо, надрывно.
Я начал себя чувствовать. Как-то неуклюже, скованно. О, Боже, я – младенец. Шутка ли? К тому же, я мокрый младенец. Переоденьте меня. Я сознавал себя. Я не контролировал свое тело, хотя чувствовал его, но контролировал свое сознание. Я хохотал громко, с плачем, скорбя о недожитой жизни. Что-то теплое подхватило меня. Сейчас