В общем, помощи здесь ждать было неоткуда. Корней еще раз посмотрел на карту, потом на друга. Ему стало грустно. И ремские лягушки показались такими милыми, он бы возил их и возил, пусть на старой «калоше», пусть за копейки…
– Знаешь, что мы сделаем? Мы сейчас поедим, потом выспимся и примем душ. И только когда в голове у нас прояснится, будем думать, как отсюда выбираться.
Они разошлись по каютам. Грек бурчал о том, что это неправильно, космическая среда вокруг может оказаться активной. Да, он писал курсовую по активному космосу и, между прочим, получил высший балл. Да, он никогда в своей жизни не видел активного вакуума, но ведь всякое может быть… Нет, схлопотать по наглой морде он совсем не хотел. Разошлись, стало тихо. Спать не хотелось, было ощущение, словно придавило Корнея незримой божьей пятой, размером в три звездолета, не меньше. Дышать он мог, но двигаться было очень сложно…
– Вставай, волчье рыло! Быстро, вон смотри!
Суетился он и скакал вокруг Корнея, как сумасшедший кенгуру. Толкал в плечо, улыбался во всю физиономию и сыпал греческими цитатами. Таким Леванский бывал на пороге великих открытий. Открывал он, правда, очевидные вещи, вроде Х-плоскостей, описанных в сети за два года до его великих измышлений. Корней не спешил. Ничего он не видел в иллюминаторе, кроме черного и пугающего, почти беззвездного космоса.
– Да не дыши ты на меня! Что еще?
– Обещай! – Леванский навалился на него своим худосочным телом и глаза у него опять сверкали, как тогда, на космодроме, перед началом аферы. – Обещай, что расскажешь, как потерял М 5 и я нас спасу.
Предложение было заманчивым, тем более что Корней никакой тайны из М 5 не делал, в сети над ним уже достаточно посмялись. А вот вернуться на знакомые звёздные маршруты сердце звездолетчика требовало настойчиво и яростно. Этот глухой мешок, в который они попали, черное небо без признаков жизни, выпивал его силы и уверенность, как тысячи пиявок. И он протянул руку…
– Смотри внимательно! – Ликовал Леванский, сверкая белыми, как жемчуг, зубами. Приблизил на голограмме дальний сектор, который через иллюминатор вообще не просматривался. Там мигал зеленый огонек. – Корабль, Ворон! Живые существа! Мы спасены. Я подам сигнал?
– Подожди, – Корней едва успел схватить за руку Серого. Первое правило звездолётчика гласило: не посылай сигнал странным неопознанным звездолётам в неизвестном секторе космоса. Там могут оказаться плотоядные твари. – Давай немного приблизимся.
Он попросил Ангуса тихо подойти на десять парсеков ближе…
Сам своим решением подписал приговор. Сам сделал шаг в пропасть. Леванский был совсем не причем. Вот теперь и не жалуйся на дерьмо вокруг. Сиди себе тихо и переживай свою карму. Надо было вернуться и сдаться в руки межпланетной комиссии. Нет же, он догнал тот чертов звездолёт…
Корней шмыгнул носом и отогнал пожирающие душу воспоминания. К черту. Здесь, в его новом мусороуборщике свершилось чудо. Нагромождение летающих в воздухе деталей собралось в пучок и вдруг заговорило