совсем другим. А теперь каждый пункт на виду, в том числе и положение детей. И я очень благодарен президенту Путину за то, что он все это увидел, понял, обсудил со специалистами и вернул данный критерий в перечень для оценки.
С этого момента началась новая история. Считаю, что 2013 год оказался таким плодотворным еще и из-за этого: губернаторы поняли, что придется отвечать, замести проблему под ковер не удастся.
Глава 3
Цена сиротства
В первое время я еще ни в чем толком не разбирался – и начал привлекать профессионалов, слушать их мнение. Понимаю, что нужно создавать команду, и собираю людей из Генеральной прокуратуры, из органов профилактики МВД, из людей, работавших в комиссии по делам несовершеннолетних. Собрал команду, которую прозвали «детский спецназ». Это мобильная группа, которая выезжает со мной вместе на разбор ЧП, и инспекционная группа, которая выезжает для планомерного, последовательного инспектирования одного учреждения за другим, одного детского дома за другим, во всех субъектах Российской Федерации. Страна-то огромная – разница между Благовещенском и Калининградом, Москвой и Анадырем колоссальная. И не только в расстояниях.
В первый год было, кажется, порядка тридцати шести регионов, которые я объехал. Поездки по три, четыре, пять дней, иногда по три недели – как осенью 2010 года на Дальнем Востоке или летом 2010 года на Северном Кавказе, где я объехал все детские учреждения. Инспекции, инспекции, инспекции… В день от семи до двенадцати детских учреждений.
Самое тяжелое, помню, было в Свердловской области – это март 2010 года. Огромное количество детских учреждений, огромные расстояния. Свердловская область – она длинная такая, вдоль Урала вытянулась. Нижняя Тура – Нижний Тагил – Верхний Тагил – Верхняя Тура – Невьянск – поселок Рефтинский… Концы по двести-триста километров. И все это на машине, да по не самым лучшим дорогам. За четыре дня накатал порядка двух с половиной тысяч километров – у водителя спросил, они же каждый день пишут километраж в путевке.
Приехал из Челябинска в Екатеринбург. Из Екатеринбурга меня в дороге настигает новость о ЧП в Нижнетуринском детском доме-интернате для умственно отсталых детей, где погибло сразу трое ребятишек. Их чем-то не тем накормили с вечера, утром у девяноста пяти детей понос, рвота, трое погибают – двое сразу, а одна девочка умерла уже в реанимации. Я прямым ходом еду туда, в Нижнюю Туру. Место называется ЗАТО Лесной – закрытое автономно-территориальное образование.
Приезжаю, время ноль часов. Сразу провожу совещание: МВД, прокуратура, следственный комитет, Роспотребнадзор, бактериологическое агентство, все сидят, все взъерошенные. Главврач этого интерната нас водит по помещениям, показывает. Сразу видим антисанитарию, сразу видим неблагополучие. Принимаем решение завести уголовное дело, начать расследование, директора отстранить от работы. Детей надо восстанавливать, половина лежит в больнице с отравлением… Там детей жило почти триста человек,