был, и внучек боевой, видать…
(Под портиком появляется Люцифер с папкой подмышкой.)
ЛЮЦИФЕР (почтительно протягивает Боди-Богу лист бумаги и подкладывает под бумагу папку). Конус сдаю после испытаний, народ снизу уже пошёл. Крючок ваш нужен, Авва. Черкнитесь: ут-вер-жда-ю.
БОДИ-БОГ (расписываясь). К нам, обойдя режим, парадной лестницей твой обвиняемый вломился. Пневмодетектор почему-то не отсигналил его психе. Что ты на это скажешь? (Прищурившись, смотрит на Люцифера.)
ЛЮЦИФЕР. Должно, повесткой Яшка отмахнулся, повестку я в руках держал. Сканер меня учуял.
БОДИ-БОГ. Беседовали. Он оправдался полностью. Ранний из молодых, ты в этом прав. Хотя рассеян. Эпохи путает и зависает в рассуждениях, но в основном неплох. И вправду рационал. Умён и хладнокровен. Нахален. Этим смахивает, кстати, на тебя. Но держится без антраша, достойно.
ЛЮЦИФЕР. Тот ещё просекайло.
БОДИ-БОГ (вздохнув и покачав головой). Вот и рутины просыпаются. Как бы ты с этим «просекайлом», каналья, не сплошал. (Усмехнувшись.) Короче, понравился он мне…
ЛЮЦИФЕР. Я же сказал, Отец, из ваших он! (Удаляется, бормоча под нос). Посмотрим, кто из нас сплошает…
Явление 4
(Тот же дворик Лестничного храма. Боди-Бог прогуливается с загорелым, благообразным, с выправкой старого служаки-чиновника апостолом Матфеем. В руках Матфея сандалии Боди-Бога и красного цвета папка.)
БОДИ-БОГ (улыбаясь). Матфей, опять ты нужен. Ты носишь за Мной обувь по райским благодатным росам и обуваешь, когда я в аду врачую зло. Заведуешь статистикой, как есть ты в прошлом мытарь и человеческий тебе известен быт. Скажи, не обинуясь, что ныне делается в Рутинопии святой?
МАТФЕЙ (пожимает плечами). О чём Ты, Промыслитель?
БОДИ-БОГ. Благие ли оттуда вести?
МАТФЕЙ (мрачно). Нету благих вестей. По мнению доверенных волхвов, крещать бы надо ихних олигархов.
БОДИ-БОГ. От православия отпали?
МАТФЕЙ (опустив голову, хмуро). Я сколько раз тебе, Отец, докладывал о рути-новской нескладухе. Там обстановка нездоровая. Когда бы не терпение людское, да не промывка изнутри голов… (С нажимом.) Кратче сказать, крещать бы следовало олигархов батогами! Тебе, однако, не досуг, а больше некому. Вот свежая статистика (Матфей раскрывает красную папку.) Интересуешься?
БОДИ-БОГ (нахмурившись). Что за статистика?
МАТФЕЙ. По выборке случайных чисел опрошены Петры, Иваны, Прохоры, Анисьи и прочие Марии с Николаями…
БОДИ-БОГ. Так.
МАТФЕЙ. Премного всем довольны, как всегда. А между тем, рождение детей скукожилось за десять лет в два раза, и смертность вдвое же возросла. Но – не ропщут. Могилу, дескать, сами для себя изрыли в 91-ом. Это они о реформах, про-сти господи. Довольны, а чем и сами не поймут. Настрой таков: всем всё до фени и хоть бы хны. Всё у них в одном цвете – фиолетово.
БОДИ-БОГ. А олигархи что?
МАТФЕЙ. А эти доброхотствуют и лицемерят. Мол, меньше народа – больше кислорода тем, кто, слава Богу, жив. Крошат батон на вождя