событий. К счастью, его опасения оказались напрасными. Едва поезд уменьшил ход, Смуга открыл глаза и сразу же взглянул на часы.
– Мы уже приехали на место, – сказал он. – Я вздремнул немного. Ты не скучал, Томек?
Мальчик серьезно взглянул на своего спутника и после некоторого размышления спросил:
– Вы совершенно уверены, что во время вашего пребывания в Африке вас не укусила муха цеце?
Смуга воспринял этот вопрос как продолжение беседы, прерванной его сном, и ответил:
– Нет, муха цеце меня не укусила, но мне приходилось видеть жителей Африки, больных сонной болезнью.
– Эта болезнь заразная? – продолжал свои вопросы Томек.
– Да, но она переносится только мухами цеце.
– Вы в этом совершенно уверены?
– Почему ты об этом спрашиваешь? – удивился Смуга.
– Может быть, в Триесте вы бы все же посоветовались с врачом?
Только теперь путешественник догадался об опасениях Томека. Он расхохотался.
– Не бойся, – проговорил он сквозь приступы смеха, – я совершенно здоров. Ночуя в степи или в лесу, я сплю чутко и способен моментально проснуться даже от шелеста травы.
Томек хотел было упомянуть о возможности проснуться в желудке диких динго, но в окнах поезда показались станционные здания Триеста.
Поезд остановился у перрона. Смуга немедленно открыл окно; он внимательно осматривался по сторонам, пытаясь отыскать отца Томека. Вскоре он помахал кому-то рукой, и спустя несколько минут Томек очутился в объятиях высокого, широкоплечего мужчины.
– Наконец-то мы встретились, мой дорогой сыночек, – услышал Томек слова отца и сразу же забыл всю уже много месяцев назад подготовленную приветственную речь, которую он намеревался сказать при первой встрече с ним.
Он сумел только шепнуть, как это делал когда-то давно, маленьким мальчиком:
– Мой, мой милый папочка! – И расплакался, как маленький ребенок.
Отец тоже смахнул слезу с увлажненных глаз. Сын напомнил ему преждевременно угасшую жену, оставленную им на родине, и тяжелейший в жизни момент расставания с ней. Сжимая сына в объятиях, этот сильный, закаленный в борьбе с препятствиями мужчина с трудом подавлял волнение.
После длительного молчания он сказал:
– Все в порядке, Томек! Теперь, когда мы вместе, все несчастья остались позади.
Присутствовавший при встрече Смуга из деликатности не произнес ни одного слова. Зная немного об увлечениях Томека и желая прервать чувствительную сцену, он постарался перевести беседу на другую тему.
– Готово ли наше судно к отплытию? – спросил он.
– Полностью. Завтра снимаемся с якоря, – ответил старший Вильмовский.
– Мы сейчас пойдем на корабль? – сразу же поинтересовался Томек, стирая со щек следы слез.
– Сегодня мы переночуем в гостинице, – ответил Вильмовский. – На «Аллигатор» мы погрузимся завтра с утра. А теперь приглашаю