и не обсуждаем».
Какое-то время Бергер сидел, уставившись на написанное кириллицей слово «хуй», и размышлял. Он остро ощущал потребность проветриться, а не думать. Но как есть, так есть.
Да, Юлия недавно пережила развод, и ее представления о мужчинах сейчас несколько искажены, однако это выражение, по всей видимости, уходит корнями в далекое прошлое. Оно ощущалось привычным для женщины.
Надо бы поближе взглянуть на эту Юлию Берглунд.
Идентифицировать камеру наблюдения не удалось. Ее установила не полиция и не муниципалитет. Значит, частное лицо.
Похоже, у них там неофициальное сообщество соседей, но те члены, с кем он связался, лишь отсылали его друг к другу. К тому же мало кто задерживался в этом районе надолго, люди приезжали и уезжали. Кроме дамы с пуделем. И Нади Карлссон. И Юлии Берглунд. Надя поселилась там девять лет назад, Юлия – десять. В любом случае, не одновременно. Возможно, Юлия заманила туда Надю.
А может быть, им обеим удалось выжить после первой волны торговли людьми после падения стены.
Best friends forever.
В таком случае вполне вероятно, что мужчина, которого встретила Надя, имеет отношение к их общему прошлому. Этот незнакомец.
Пока Бергер сидел вот так и занимался скучной частью расследования, время неумолимо шло вперед. Надя Карлссон, вне всяких сомнений, находилась сейчас в каком-нибудь грязном подвале, истязаемая негодяем; Бергер чисто физически ощущал, как секунды раздирают на части его тело. Как стрелки на часах, которых у него больше нет. Все свои наручные часы он продал. Продал свою душу.
Придется пойти другим путем.
Отилия. Какое необычное имя. Однако поисковая система действительно нашла Отилию Гримберг в Акалладалене. Должно быть, это она. Возможно, она что-то видела во время ночных прогулок с «чертовым псом». Добавить к списку примитивной работы, на которую вечно не хватает ресурсов.
Зазвонил телефон. FaceTime. На дисплее – Самир, некогда самый многообещающий подчиненный Бергера. Теперь его «повысили» до начальника дорожной полиции.
На дисплее появилось любопытное лицо Самира с щетиной, достойной легавого в нарочито плохо сидящей форме, скучающего на должности, не соответствующей его высокой квалификации. Бергер передал регистрационный номер машины и попросил выяснить насчет камеры. Правда, выяснить ничего не удалось.
– Наверное, в ней установлен передатчик, – сказал Самир и почесал подбородок.
– Но она в шести метрах над землей, – возмутился Бергер. – Металлический фонарный столб. Давненько я не лазал тайком по столбам.
– Возьми на прокат автокран, – посоветовал Самир. – Отпечатков нет?
– Где мне их взять? На ручке калитки?
– Как же ты морально устарел, – просиял Самир. – Но не мог же ты забыть, что первый шаг в том, чем ты сейчас занимаешься, – проверить отпечатки пальцев.
– Ты не знаешь, чем я сейчас занимаюсь.
– Ты как открытая книга, Сэм.
– Ты тоже, Самир, – рассмеявшись, ответил Бергер. – Сидишь там, весь такой в форме, и предлагаешь мне взлом? Может, хочешь присоединиться?
– Ничего