я буду только рад, – сказал я.
– Ты уже успел со всеми познакомиться? – спросила она.
– Ну, многих я не знаю. А так ребята неплохие, – ответил я.
– Видела пару твоих трюков на уроках физической культуры. Ты был неплох, очень неплох, – заметила она.
– Приятно слышать, – улыбаясь и гордо приподнимая голову, ответил я.
Внезапно прозвучал школьный звонок.
– Ну что ж, я побежала. Ещё увидимся, Габриэль, – сказала она и вышла гордой походкой из столовой.
В этот момент я увидел Оскара и ещё парочку моих друзей, которые замерли у входа в столовую. Тут они подбежали и начали меня засыпать вопросами.
– Это была Кэтрин Миллер?! – с горящими глазами спросил Оскар.
– Что она хотела? – удивился Шон.
– Почему она так быстро ушла? – спросил друг Чак.
– Стоп! Стоп! Стоп! Расслабьтесь. Мы лишь поболтали, и всё, – сказал я.
– А мы тебе так и поверили! – начал смеяться Чак.
– Я же говорил, что она запала на тебя! – с ухмылкой на лице сказал Шон.
– Никто ни на кого не запал, Шон! Успокойся! – сказал я.
– Ну а как ты прокомментируешь то, что мы сейчас увидели?! – улыбаясь, спросил меня Оскар.
– Пусть это останется для вас загадкой, – также улыбаясь, сказал я и вышел из-за стола и отправился к выходу.
Да, не спорю, Кэтрин Миллер была хороша собой. Ухоженные длинные волосы русого цвета, высокого роста, стройная и прекрасная девушка. Она мне очень понравилась. Я никогда в отношениях не ставил материальный достаток на первое место. Но что ей нужно было от меня, от человека, который и в кино-то её сводить не может, я не знал. Мы начали с ней дружить и тесно общаться. Она стала моей девушкой. Из моей головы на некоторое время выпали мои цели, которые я тогда поставил в присутствии Оскара. С Кэтрин мы рассекали на её Mazda RX-7 1978 года по улицам города. Именно она тогда и научила меня водительской езде на автомобиле, за что я ей до сих пор очень благодарен. Порой мы даже уходили от милицейской погони. Это были непередаваемые ощущения. Правда, за эти ощущения приходилось немало платить. Платила она, аргументируя это тем, что сама виновата и может себе это позволить. Ещё у неё был грозный старший брат. Был даже такой случай, когда он внезапно вернулся домой рано с работы, а дома были лишь мы с ней вдвоём. Мне чудом удалось незаметно выбраться во двор через окно её гостиной, оставшись практически незамеченным. Сердце выпрыгивало из груди от волнения, но всё закончилось благополучно.
Прошла пара месяцев, и ничего не предвещало беды. Вечером, сидя во дворе нашего дома в компании Чака и Шона, я узнал то, во что верить не хотелось.
– Не пойми меня неправильно, Габ, но я думаю, что ты должен это знать, – сказал Шон, напрягая лицо.
– Что именно? – спросил я его.
– Ты мой друг, а от друзей я ничего не скрываю. Особенно то, что может их ранить, – продолжил Шон.
– Шон, может, не стоит? – вдруг спросил Чак. В его глазах