пересматривать фото воспоминаний из прошлого, которые уже набили оскомину и усталость. Времена приключений малого совместного бизнеса, когда они с Антонио были настоящими пиратами, а сокровищами служили товары из Турции, Китая и Эмиратов. Когда вся страна дышала одной грандиозной авантюрой, питалась мошенничеством, мечтая о могуществе. Когда каждый на своей шкуре испытал, какая веселая штука жизнь, но штуки мало.
Пока я гонял по небу взглядом стада редких, исчезающих видов животных, Антонио вновь взялся за газету. Я уже точно знал, что сейчас будет порция свежих новостей из желтой прессы, после которых сама жизнь начинает пахнуть дешевой газетой.
– Послушай, что здесь пишут, это тебя позабавит, – начал цитировать он: «Жена мужу отрезала член лишь за то, что он его засунул в другую. Тело бедняги, потерявшего сознание, забрала скорая. Самым забавным остается тот факт, что утерянное достоинство так и не было найдено. Жена его спрятала или проглотила».
– Жестоко. Что за чертовщину ты читаешь?
– Колонка строгого режима.
– Там повеселее ничего нет?
– «Мужчину заказала жена, – продолжил Антонио громким низким голосом. – Он ее порядком достал, и она решилась избавиться от него также оперативно. Итогом операции с контрольным выстрелом должно было служить доказательство в виде отрезанного мизинца несчастного. Благо, что в роли киллера оказался оперативник, жене потерпевшего дали три года. Что самое интересное, теперь он носит ей передачи».
– Это выше моего понимания. Но если бы он сказал, что никто ему больше не дает, это бы выглядело правдивей. Ты всему этому веришь?
– Не знаю. Но ведь такое сплошь и рядом: жила себе прекрасная пара, и вроде все у них было хорошо – и королевская свадьба, и клятвы верности, и даже дети, а через некоторое время ты узнаешь, что она распалась.
– Это из личных архивов? Надеюсь, не ты?
– Нет, это мои одноклассники. Чем можно это объяснить?
– Пресыщенность. Когда у человека есть все, и любовь в том числе, хочется чего-то большего.
– Чего же можно еще желать?
– Ненависти, например. Чувств много, человек один. Ему трудно. Вот представь, лежит у тебя на столе одна большая горячая любовь, которой ты питаешься, а рядом в вазочках соусы, то есть другие чувства. Любовь и любовь, вроде как ел уже, и не раз, но с соусами – совсем другое дело. Ты отрезаешь любви, насаживаешь на вилку, макаешь то в чувство мести, то ревности, то собственного достоинства, в общем, ищешь новые вкусы. Я про десерт за соседним столиком, – кивнул я в сторону.
– Хорошенькая, – засмотрелся на женщину Антонио. – Жаль, что я на диете.
– Ни сладкого нельзя, ни соленого, ни острого… Однолюб. Из миллионов женщин, населяющих эту планету, ты живешь с той единственной, которая настойчиво требует, чтобы именно ты ей говорил те слова. Чем назвать этот каприз: любовью или занудством?
– Любовью. Хотя иногда кажется, что любовью здесь даже не пахнет.
– Значит,