как «пиздец» был устранен, я как-то немного даже осмелел. Что я так разволновался? Ну, показала дамочка, кто тут главный, ну, построила всех – работа у нее такая. Сейчас тоже, поди, успокоилась уже. Я что-то растерялся. Надо собраться и высказать ей за «Москвиченка». Мне такое погоняло на хрен не упало! Я ей что, сопляк какой-то? Я опытный специалист! Взрослый мужик! Я с собой, любимым, так разговаривать не позволю! Я ей не прошлый зам – не чепушила!
Фотографирую результаты работы Артемки, как мне было велено, и прощаюсь со всеми.
– Ты это, Богдан… – тихонько, чуть ли не на ушко, сказал мне прораб, провожая до ворот. – Кирпич больше не бери без спроса. Мало у нас его.
– Чего? – морщусь я. – Не брал я ничего! Ты чего, Виктор Александрович?
– Не брал и не брал, – пожал плечами мужик.
– Да ты с чего взял-то, что это я? – не успокаивался я.
Задело меня это обвинение беспонтовое. Он все это время на меня думал? Во дает!
– Ну, как же? Накладные-то ты подписывал?
– Я?
– Ну, да! И печать имеется! – заверил меня прораб.
– Да быть того не может! А ну, где эти самые накладные? Показывай! Сейчас все выясним!
– Так это самое… их Елена Павловна забрала с собой.
Пиздец! Да что ж такое-то?
9. Лена
Приезжаю в офис вся на нервах. Ни сна, ни продыху с этим ворьем! Совсем уже оборзели! Пора уже посадить кого-нибудь, показательно, чтоб остальным не повадно было! Москвиченок – самая подходящая кандидатура! Если уж такую шишку закроют, обычный люд побоится растаскивать все, что ни попадя.
– Здравствуй, Тома, сделай кофе! – все, что я бросаю на ходу секретарю.
Купила себе по дороге наисвежайших эклеров. Сейчас спокойненько поем, отойду от нервяка, а потом уже буду думать, что с Козловым делать. Не жалко его ни капельки. Подкрепиться надо обязательно, а то с полицией часа на два, на три все может затянуться.
– Елена Павловна, у вас все в порядке? – приносит Тамара мой кофе. – Вы чего это раньше срока?
– Кофе дома кончился, – отшучиваюсь я. – На, вот, угостись!
Ставлю пакет со сладостями ближе к девушке. Не шибко-то она моему приходу порадовалась. Ну, с Козловым работать – оно же поприятнее будет?
Он уже Тому поимел? Или нет еще? С Брагиным Тамарка шпилилась за милу душу!
Что-то неприятно стало на душе от мысли, что Богдан Алексеевич секретаря нашего с ним дрючит. Какое мне вообще дело? Как будто бы проблем мне мало? Тфу ты, господи! На зоне не сильно потрахаешься. Пусть бы на последок оторвался. Тамара девка красивая, жалко, что на мужиков красивых падкая.
Но не мне, одинокой бабе, ее судить. Пусть дает, кому захочет, лишь бы только не в рабочие часы.
– Спасибо, Елена Павловна, я такое не ем, – морщит носик Тамара.
– Это чёй-то? – искренне удивляюсь я.
– Там в каждой пироженке по сто калорий! – сообщает девушка и уходит.
Фи! По сто калорий? Жалко, что не по сто грамм! Я бы сейчас накатила на грудь соточку! И на вторую, пожалуй, тоже!
Едва