на веках яркие «стрелы Востока», и Артур, кивнув, выходит из комнаты.
– И что он в тебе нашёл, не понимаю, – недовольно фыркает моя коллега Кисонька, которая сидит тут же, за соседним зеркалом.
– Возможно, молодость и талант, – бормочу ей в ответ, не отрываясь от своего макияжа: у меня слишком мало времени на разборки. Чем быстрее я начну, тем быстрее покончу с этим.
«Деньги, сегодня у меня будут деньги», – мысленно повторяю успокоительную мантру, чтобы хотя бы на время забыть об омерзительном Бошане.
– Ну да, ну да, ты же у нас самая талантливая и красивая, – тянет Кисонька, жеманно взбивая свои белокурые воздушные локоны. Её милый вздёрнутый носик недовольно морщится, а розовые влажные надутые губки растягиваются в презрительную мину. Дело в том, что совсем недавно, до начала моей карьеры роковой соблазнительницы Аиши в «Нью-Йорке 56», исполняющей восточные танцы, Лена с творческим псевдонимом Кисонька была главной звездой нашего небольшого варьете. Хрупкая, с тонкой талией, но пышной грудью и притягательной круглой попкой, она была крошечным порочным ангелочком этой сцены. В своём трогательном пронзительно-розовом пушистом боа, мини-трусиках и бюстье, усыпанных сверкающими звёздами кристаллов Swarovski, она выходила мягкой поступью ласковой кошечки на сцену под песню Lovefool – The Cardigans, и весь мир был у её ног. В те времена я наблюдала за её выступлениями из своего «рабочего» уголка, и меня поражала Ленина способность сводить с ума всю мужскую половину этого разбитного клуба. Посетители, как ополоумевшие мартовские коты, собирались у края сцены, лишь бы иметь возможность поближе рассмотреть свою Кисоньку. Ей даже ничего не надо было делать: она просто проходила по краю, немного пританцовывая, пару раз соблазнительно приседала у хромированного шеста в центре, виртуозно оттопыривая свою попку в стрингах, проводила розовым язычком по металлическому столбу, отчего зал приходил в полное бешенство, после чего ей оставалось только встать на четвереньки и, выгнув спинку, подползать к очередному поклоннику, уже торопливо сующему приготовленные купюры ей в трусики. Кисонька мурлыкала клиенту в ушко, проводя острым кончиком языка по мочке счастливчика, и подползала к очередному мужчине, чтобы повторить номер уже с другим.
Её способность элегантно раздвигать ножки на сцене была выше всяческих похвал, и осчастливленные клиенты считали наибольшей наградой и честью затолкать ей туда свои заработанные честным или не совсем честным трудом денежки. Поговаривали, что этим таланты Кисоньки не ограничивались и её выступления нередко заканчивались настоящими «горизонтальными танцами», но я никогда не знала этого наверняка.
И вот теперь мне предстояло соперничать с этой высококлассной опытной соблазнительницей, хотя, уверена, она была бы в шоке, если бы узнала всю правду обо мне. Я представила выражение её лица, когда ей кто-то сообщает, кто её конкурентка на самом деле, и усмехнулась. И начала пристёгивать к бёдрам маленькие элегантные кожаные ножны для своего коронного танца.
Вся усыпанная,