бабушка ни с того ни с сего заявила, что у Нори есть брат, и теперь он будет жить с ними.
Брат!
Нори непонимающе моргнула, швейная игла зависла в воздухе. Тряпичная куколка, чьи пуговичные глазки она пыталась исправить, осталась лежать на коленях, забытая.
– Нани? – спросила Нори, не в силах придумать ничего умнее. – Что?
Юко нахмурилась, раздраженная необходимостью повторить сказанное.
– Я не говорила раньше, однако сейчас тебе пора узнать. До того, как заклеймить себя позором… до того, как родить тебя, твоя мать была замужем. От этого брака у нее есть сын. Его отец недавно умер, и потому мальчик переезжает к нам. Собственно, он должен уже с минуты на минуту прибыть.
Нори кивнула, надеясь, что таким образом ее мозг все-таки усвоит услышанное. Новые знания о матери и о прошлом сейчас казались смехотворно неуместными.
– Прибывает сегодня, – повторила она. – Чтобы жить здесь.
Бабушка сухо кивнула и продолжила, недовольная еще и тем, что ее вообще прервали:
– Ему пятнадцать. Учителя и родственники говорят, что мальчик исключительно одарен. Он принесет нашей семье великий почет.
Она умолкла, ожидая от Нори реакции. Когда той не последовало, бабушка разочарованно вздохнула:
– Норико, это хорошая новость. Мы все должны быть счастливы.
– Да, обаасама. Я очень счастлива.
Бабушка пронзила ее холодным взглядом. Для заявленного счастья девочка выглядела слишком безрадостной.
– Ему сообщили о твоем… присутствии. – Старая женщина поморщилась.
Если обычно бабушка относилась к существованию Нори равнодушно, а иногда, как ни парадоксально, настойчиво им интересовалась, то теперь она утратила даже былые крохи терпения. Нори оставалось полагать, что с предстоящим появлением мальчика терпеть ублюдка будет куда тяжелее.
Бабушка глубоко вздохнула и продолжила:
– Я заверила, что ты его не побеспокоишь. Если он решит тебя признать, так тому и быть. Однако ты не заговоришь с ним, пока он к тебе не обратится. Он – наследник этого дома. Тебе надлежит проявлять к нему должное почтение и уважение. Вакаримас ка? Ты меня понимаешь?
Обычно Нори кивнула бы или опустила глаза, да что угодно, лишь бы показать готовность повиноваться в тщетной надежде, что эти маленькие жесты каким-то образом увидит мать.
И вдруг что-то вырвалось из глубины души. Слетело с языка, просочившись меж сомкнутых губ.
– Нет!
Комнату окутала мертвая тишина. Нори огляделась в поисках человека, выкрикнувшего это слово. Наверняка его произнес кто-то другой. И уставилась на бабушку, не менее потрясенную. Колючие глаза широко распахнулись, рот с поджатыми губами разинулся. Юко тоже невольно оглядела комнату, убеждаясь, что среди них нет призрака.
Нори попыталась сдержать непокорство, но слова лишь хлынули вновь:
– Я… я просто имею в виду… я должна с ним поговорить. Мне нужно с ним поговорить. Онэгаи симас, обаасама. Пожалуйста.
Бабушка преодолела разделяющее их расстояние в считаные мгновения. Нори скорее услышала пощечину, чем