по нему несколько дней – он хранит память о поэте – это очень заметно, особенно когда поднимаешься на гору Железную.
Вода, которую он пил (ныне – Лермонтовский бювет), имеет свойства, полезные для системы пищеварения и печени. С 8 июля начал принимать ванны. Через неделю по его приглашению приедет Екатерина Григорьевна Быховец с большой компанией. Как будет отмеено современниками: "Он при всех был весел, шутил".
Лермонтов знал, что он широко известен – популярность диктовала ему определенный стиль поведения
Как ни странно, именно похороны поэта на старом Пятигорском кладбище подтверждают эту мысль. Проводить 26-летнего поэта в последний путь пришел самый разный люд, состоящий не только из военных и официальных лиц, – много было жителей Пятигорска и отдыхающих. Лермонтов никак не мог быть знаком со всеми, стало быть, рассказывали о нем, и и рассказывали нечто интересное, достойное его памяти.
Гроб с телом Михаила Юрьевича несли на своих плечах представители всех полков, в которых поэту пришлось служить.
Почему он был таким язвительным на людях?
…Испытывая вполне заслуженное любопытство окружающих, поэт проявлял остроумие и шутил постоянно, как про него говорили: "развлекался и занимался такими шалостями, какие могут прийти в голову разве только пятнадцатилетнему…».
Вечер у Верзилиных. Сколько о нем рассказывали на уроках литературы и на экскурсиях в Пятигорске. Наверное, всякий раз спрашивая себя: "Зачем?" Зачем он издевался над черкесским костюмом Мартынова. Ведь и другие смеялись над майором в отставке, и в тот вечер фраза поэта была сказана не для всех, а лишь для красавицы Эмилии, с которой поручик Лермонтов сидел на диване. Чуть поодаль, на фортепиано играл князь Трубецкой, а буквально рядом майор Мартынов беседовал с Надеждой Петровной Верзилиной.
Поэтому фраза о горце с кинжалом, которого надо бояться, брошенная в адрес человека с которым они были хорошо знакомы, но одетого чрезмерно эпатажно, с кинжалом на поясе больших размеров, – одетого без преувеличения смешно для своих лет, никак не претендовала на такой поворот событий, а была скорее в поддержку веселого настроения. Если бы не светский этикет – без сомнения он выражался бы куда крепче.
Сидя рядом с объектом своего обожания в тот роковой вечер, он острил, а как иначе? Острил, но никого не оскорблял, да и к тому же над Мартыновым смеялись и другие, правда, в другом месте.
После дуэли, на допросах, чтобы не стать объектом осуждения Васильчиков преуменьшает статус Лермонтова в глазах общественности, он делает просто двусторонним: «В Лермонтове было два человека: один добродушный для небольшого кружка ближайших своих друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение, другой – заносчивый и задорный для всех прочих его знакомых».
Он слепец или выдает себя за слепца – не видит в Лермонтове поэта, мыслителя, пророка. Где Лермонтов – наследник Пушкина? Добродушие, заносчивость и т. п. – это вторично.
Когда сквозь вечные туманы,
Познанья жадный,