трёхкратного погружения Лука немного пришёл в себя и начал осознавать происходящее. Незнакомец ещё некоторое время сидел в парилке, потом Канат не выдержал и пошёл сам в купель, за столиком его ждал Лука, который уже разливал квас по кружкам и было видно, как к нему возвращается жизнь. На коже выступают красные пятна, на лице появляется улыбка.
– Хороший парень этот незнакомец, – сообщил он Канату и отхлебнул большой глоток квасу.
Сильвестр посмотрел на друга и был готов поклясться, что тот ещё не понимает сути происходящего, настолько не было на его лице никакой интриги. «Может я ошибаюсь?» – Подумал Сева. «Но нет, это вряд ли».
Канат работал помощником аптекаря и знал в лицо большую часть горожан. Поэтому был уверен, что этот человек не местный. Больше того, черты лица пришельца ему не знакомы, он словно из другого мира, его упругие чёрные, словно металлические кудри, не похожи на русые волосы местных. Нос слишком прямой и ровный. Глаза карие, в Новгороде такии редкость. А Кот спокойно сообщает ему улыбаясь:
– Парень которого мы провели в Баню, он первый раз здесь, я предложил пожить ему у меня.
Тут Сильвестр не выдержал, схватил Кота за плечи и, глядя в глаза, спросил громким убедительным шёпотом:
– Ты понимаешь, балбес, что это значит?
Только после этого Лука начал что-то осознавать, изменился в лице, а глаза его расширились: преодолев размер чашки, немного не дотянули до блюдца. Он сказал:
– Не может быть! Не может быть… Канат что за фигня я даже сразу не понял насколько это невероятно!
В Новгороде мало кто сомневался в существовании других людей кроме горожан. В библиотеке была информация о планете и общей географии, которая существовала до разрушения прежнего мира. Но мало ли что было взорвано, может, континенты изменили свои очертания. Может, другие выжившие страдают от ужасных болезней. Город, в котором жили учёные первооснователи Новгорода, войной не тронуло. Он просто остался обесточен и превратился из высоко технологической системы в груду зданий, неподвижных механизмов, тоннелей. Связь с окружающем миром была полностью потеряна. У людей, покинувших агонизирующий и изолированный город не осталось никаких возможностей связаться с кем-то из других мест. Последние двести лет мир активно менялся, Новгород оказался окружён, с одной стороны, живым лесом, с другой – мёртвыми землями и никто из пытавшихся пересечь то или другое не вернулся обратно. Вся эта и подобная ей информация всплыла в умах и отразилась в глазах друзей одномоментно, и удивление, и волнение от осознания переживания набирало обороты. Но тут к ним подошёл тот самый незнакомый человек и, обращаясь к Канату, сказал приветливо:
– Я не представился сразу, извините, меня… Моё имя Гавриил, можно просто Гаврила, – и протяну руку. Канат не до конца понял этот жест, так в Новгороде никто не приветствовал друг друга. Поэтому он не знал, что на протянутую руку надо ответить рукопожатием. Гавриил замешкался, руку убрал, а потом пояснил:
– В местах где