И когда служители правопорядка снимали показания в тайной комнате, я под присягой и на камеру рассказал все, как было. Мог рассказать кто, что думал, но не стал перегибать палку. Я понимал, что это может мне дорого обойтись, но я ведь не переношу этого лицемерия и подлости.
Вызывает меня Комбат. По его усталому лицу понятно, как все это его уже достало.
– Садись, Федор, – хмуро командует он.
Я присел на краешек стула, весь в напряжении, не каждый день вызывают новобранцев к Командиру батальона.
– Как это понимать? – Повернул он ко мне монитор, на котором был я в тайной комнате.
Мне было досадно, обидно и я злился, когда что-то из тайного в моей жизни становилось явным. Можно сказать, что тут у меня был пунктик.
– Вы всем показываете то, что происходит в тайной комнате? – вопросом на вопрос ответил я.
Такой дерзости я бы себе не позволил, если бы так сильно ни разозлился.
А парень не промах, хотя на первый взгляд хлюпик, подумал Комбат, и недовольно поморщился, но не от моего вопроса, а от своего поступка. Это неожиданное открытие меня приятно удивило, и вызвало приступ уважения к старшему по званию.
– Мы тут одни, а мне по рангу полагается это знать, – слегка оправдался он, – итак?
– Все, что я там сказал – чистая правда. И от своих слов я не собираюсь отказываться, если вы об этом.
Какой ершистый, про себя улыбнулся Комбат, но на лице его не дернился ни мускул.
– Я не об этом, – миролюбиво парировал он – я бы не поверил тебе, если бы кое-кто не утверждал подобного. Но твой рассказ удивительно подробный. Обычно люди в бытовой обстановке не замечают многих деталей, игнорируют. А ты вспомнил все очень подробно, и это при том, что ты сидел на другом конце зала. Это поразительно.
Я неопределенно пожал плечами, потому что честно не знал, чего от меня хотят.
– Я теперь думаю, что делать с показаниями очевидцев за злосчастным столом, ведь они тоже были под присягой?
Выглядело все так, будто он советуется со мной.
– Они лгут, – безаппеляционно отрезал я.
– То, что лгут, это ясно. Понятно даже почему, но как с этим быть?
– Можно доказать. Но эти доказательства не будут приняты в суде, однако их можно предъявить виновным, чтобы они поняли, что попались на даче заведомо ложных показаний, и вынудить их дать другие показания, – тут же предложил я.
– Ну-ну, молодой человек, что за доказательства? – Оживился Комбат.
– Мне нужно видеть их показания.
Он порылся в компьютере, и снова повернул монитор так, чтобы я мог его видеть.
На экране был один из ближайших соседей виннового.
– Посмотрите, когда он говорит общеизвестные вещи или бесспорные, то смотрит прямо или на свои руки, а когда начинает рассказывать о событиях, то его, взгляд откатывается влево, он обращается к творческой части