перехода. Олаф умял целую миску обжаренных в масле луковых колец, которыми он заедал утку, запечённую с яблоками. Его напарник за обе щёки уплетал свежепойманную речную рыбу, а в его бокале плескалось белое вино.
Утро выдалось не из лёгких. Сразу после того, как товарищи оплатили постой, Олаф настоял на том, чтобы навестить Анну Брокс и сообщить ей о кончине Милевира. Фрейн считал это глупой затеей – лишним поводом привлекать к себе внимание, но анкиллирец был неумолим. За годы службы Олаф выработал свой кодекс чести, и коль уж несчастный бондарь погиб, случайно оказавшись втянутым в эту передрягу, то навестить вдову покойного было делом первостепенной важности.
Как и следовало ожидать, Анна плохо перенесла новости. Как гром среди ясного неба, на пороге её дома объявились два незнакомца. Страшное известие вышибло землю у неё из-под ног, и долгое время от бедной женщины нельзя было добиться ни слова. Фрейн причитал в углу просторных сеней, Олаф молча сидел подле вдовы, положив руку ей на плечо, которое качалось в такт рыданиям. О причинах смерти они не распространялись. Сказали лишь, что Милевир стал жертвой несчастного случая и перед смертью попросил их известить супругу о случившемся. К великому облегчению сурта, к Анне пришла её подруга, которая, услыхав о случившемся, взяла дело в свои руки. Вскипятила чайник, заварила ромашку, выпроводила мужчин на улицу и захлопнула за их спинами дверь. Немного постояв у порога, Олаф тяжело вздохнул и поплёлся по запруженным улицам Нариктира. Фрейн лишь хмыкнул и поспешил следом.
Постоялый двор «Горный Гальюн» пустовал, что неудивительно – в два-то часа дня! За исключением путников в зале сидел лишь один пьяница, который то ли пришел опохмелиться, то ли всё ещё не мог подняться после ночной попойки. Хазель Абрим, тучный владелец заведения в ярком экрентийском наряде и небольшом тюрбане, суетился неподалёку вместе с двумя помощниками. Дневной свет едва пробивался сквозь мутные окна, выходившие на главную улицу. Центральная часть большого зала вмещала пару десятков деревянных столов, рассчитанных на небольшие компании. Длинная барная стойка, протянувшаяся вдоль дальней стены, сопровождалась высокими табуретками. Левое крыло представляло собой большой банкетный зал с тремя рядами длинных деревянных столов и скамей. В этом зале, по вечерам озарённом светом множества свечей, проходили городские торжества, свадьбы и прочие важные мероприятия. Правая часть трактира предназначалась для более комфортного отдыха в глубоких кожаных креслах перед большим камином. Там же находилась крепкая дубовая лестница, ведущая на верхние этажи – к номерам для гостей.
– Надеюсь, обед пришёлся достопочтенным господам по душе? – Хозяин расплылся в широкой и, по мнению анкиллирца, довольно неприятной улыбке. При этом он так низко поклонился в порыве своей услужливости, что длинные ленточки, украшавшие его тюрбан, принялись подметать пол.
Олаф, хоть и довольно прохладно относился к подобным проявлениям излишней учтивости, всё же остался вполне доволен трапезой, потому добродушно ответил:
– Мастер