Но от Старого Петербурга досюда, должно быть, несколько сотен километров. Причём, вовсе не по ровной дороге. Локи правильно истолковал моё изумление.
– Он какое-то время жил здесь, в Асгарде, – пояснил плут. – Ты же видел, здесь много разных личностей обитает. Только не спрашивай, как он сюда попал. Я вопросами миграции не занимаюсь.
– Ладно, не буду, – пообещал я. – Но как он попал сначала в архив, а потом в метрополитен?
– Он не помнит. Помнит лишь какое-то небольшое помещение, полное книг. Помнит, что с ним пытались разговаривать. Помнит, что вёл себя неприлично. Правда, не помнит, в чём это заключалось. Потом он понял, что трезвеет, осознал непотребство собственного поведения и пожелал провалиться сквозь землю. Очнулся у двергов. И теперь он такой. Очень много знающий. Иногда.
Я почесал макушку.
– То есть он не помнит ни места, ни каким образом добирался? Что-то мне подсказывает, что мои шансы попасть туда стремятся к нулю.
– У меня есть идея, – заявил Локи.
– Я весь внимание.
– Всё дело в мёде поэзии.
Я подавился смешком. Что-то слишком часто за последнее время я слышу про этот напиток. Плут приподнял бровь.
– Альтернативной? – уточнил я.
– Любой версии, – с совершенно серьёзным, не типичным для него, выражением лица ответил Локи. – Тот мёд поэзии, что поначалу сварил Галар, тоже штука сильная. Хоть и не без побочек. Каждый поэт бы за него душу продал.
– Что, с него сразу в рифму говорить начинаешь?
– Нет. Но поэзия так и прёт.
– Ну, не знаю, – я пожал плечами. – Аркадий Петрович и без мёда справляется. Но причём тут архив?
– Альвис перед тем, как туда попасть, случайно попробовал мёд поэзии, – чуть понизив голос, сообщил Локи. – Совсем немного. Но этого хватило.
– Что-то я не заметил за ним тяги к стихоплётству. Впрочем, Пушкин с ним, – я взмахнул рукой. – И что, выпив его, я каким-то образом тоже попаду в архив?
– Шансы велики, – кивнул плут.
Я скривился.
– А что, других подопытных после Альвиса так и не нашлось? – с сомнением спросил я.
– Не всё так просто, – широко улыбнулся Локи. – Во-первых, мёд поэзии готовит только Галар с братом Фьяларом. И они не спешат ставить его производство на поток. А во-вторых, эта штука по-разному работает на представителях разных рас и гендеров. А уж как она подействует на людей, вообще сложно предсказать.
– То есть, попытки всё-таки были? И, насколько я понимаю, неудачные.
– Неудачными их назвать нельзя. Но желаемого так и не достигли.
– Тогда с чего ты решил, что у меня получится?
Улыбка плута стала столь сладкой, что аж липкой.
– Я в тебя верю, – сказал он и подмигнул.
Ага. Только недавно я слышал то же самое от моего непарнокопытного скакуна. Видимо, моя физиономия стала лимоннокислой, так что Локи поспешил добавить:
– По моим расчётам, вероятность успеха более семидесяти процентов. К тому же, мёд альтернативной поэзии имеет ряд преимуществ