не только могу общаться при помощи мысли, но и чувствую людей поблизости. С первой волной прибыли только агрессоры.
– Что за агрессоры? – попытался робко подумать Док.
– Необычные люди. По какой-то причине мои способности на них не действуют. Я могу их чувствовать, но против них совершенно бессилен.
– Вы пришелец? – смущенно предположил Док.
– Что вы! Я человек, – улыбнулся в шлеме доктор. – Один научный эксперимент сделал меня таким.
– Прямо не верится, марвеловский сюжет какой-то. Куда летим?
– Пока в центр города, я покажу, где сесть.
– Что произошло с Логаном?
– Это был неравный бой. Из всех спецов в лаборатории после первой волны остались только те двое. Остальные либо мертвы, либо тяжело ранены.
– Что им было нужно?
– Тоже, что и вам. Теперь все ищут мастера Йоду. С вами, обычными людьми, все понятно, вы ищете террориста, желаете его арестовать, или что там у вас? А вот с ними не ясно. Они проявляют только агрессию, так что наверное они желают его убить.
– Мастера Йоду?
– Не смотрел Звездные войны?
– Видел, но Йода как-то не уместно, по-детски что-ли.
– Это я его так назвал. По-моему удачное сравнение. Когда мы с ним впервые встретились, я был стариком, а он зеленым юношей. Теперь юнец я, а ему двести лет, хоть он с виду все тотже. В нашем случае многое зависит от точки зрения. Но в чем я точно уверен, так это в том, что он сторонник светлой стороны силы.
– А вы?
Доктор неопределенно пожал плечами.
– Сложно сказать. Я всегда думал о себе, как о человеке добром, желал подвиг для человечества совершить, да видно талантов не хватило. А когда появилась возможность, что-то изменить, то меня понесло. Темная сторона таит в себе больше соблазна.
Док усмехнулся от этого рассуждения.
– И в результате вы стали приспешником человека чуть не развязавшим третью мировую?
– Ваши рассуждения вне исторического контекста. Чтобы делать подобные заключения необходимо обладать достаточным объемом информации. Я был в гуще событий. Поверьте, это лондонцы защищали свои свободы и права. Остальной мир испугался нововведений и среагировал враждебно.
– Может вы и правы, но в этой истории меня больше беспокоит моя семья.
– Я вижу ваш скептицизм. Вы думаете о том, что ваши родные возможно еще живы, и найди вы сейчас друида, то может и получится обменять его на семью. Но вы заблуждаетесь. Люди, которые рядом с ним, ни за что не дадут его в обиду. У него тоже есть семья. И если бы я хоть на минуту усомнился в том, что говорю, то не стал бы показывать вам дорогу к нему.
От последней мысли у Дока екнуло сердце. Он боялся выдать своего ликования, опасался спугнуть удачу. Но как можно скрывать мысли от того, кто их читает.
– Почему я не могу читать ваших мыслей, как делаете это вы? – Внутренне возмутился он.
– Потому