и не счастьем вовсе, а лишь его предвестником, крохотным звоночком, первым и таким долгожданным.
Дело наверняка в новых очках. На прошлой неделе приезжал папа, и Лера вместе с ним, дедом и папиной женой Лидой ходила в «Оптику». Вид у папы был страдальческим. В его памяти ещё было живо воспоминание о бывшем тесте, гоняющимся за ним с топором. И только присутствие Лиды, вцепившейся в его руку мёртвой хваткой, удерживало мужчину от позорного бегства.
– Выбирай, что нравится, – великодушно предложил дед.
– За чей счёт банкет? – пробормотал папа, но, получив тычок от жены, замолчал.
Лера выбрала тонкую золотистую оправу с резными крылышками по бокам.
– Вот эту нам! – сообщил дед. – И стёкла эти… чтоб не царапались!
Увидев окончательную сумму, папа побледнел и беспомощно заозирался:
– Иван Андреевич, вложитесь? – заикнулся было папа, на что дед демонстративно отвернулся и направился к двери.
Дело точно в очках. В чём же ещё? Точно не в Леркином лице или фигуре. Красавицей она себя не считала: лицо слишком круглое, руки чересчур длинные, а вот ноги коротковаты.
– Красотуся, – говорит иногда мама, но Лера ей не верит. И дело тут не в ироничном мамином тоне, а в том, что будь Лера красивой, то всё в её жизни складывалось бы иначе. В свои почти тринадцать она ошибочно полагала, что всё дело именно в красоте.
Будь она красивой, то жила бы дома, а не в этом дурацком интернате.
– Дурёха, – говорил дед. – Любят не за это.
– А ты меня любишь?
– Нашла о чём спрашивать!
– Не любишь, значит, – вздохнула Лера. – Любил бы, в интернат не сдал бы.
– Ничего ты не понимаешь!
Ну, вот опять! Почему взрослые считают детей глупыми? Всё понимает Лера. Дело в её болезни и ни в чём больше. Жила она с дедом в деревне, ждала по выходным маму, скучала по пропавшему из виду папе, а потом стала Лера терять зрение. Дед её по больницам возил, добивался лечения и вылечил. Почти. Всё равно приходится носить очки с сильными линзами. Хорошо ещё, что лечение бесплатное, но и на остальное денег ушло без счёта. Дед все свои сбережения потратил, корову продал. Да и правду сказать, кому за коровой ухаживать, когда все в городе.
Тогда-то и обратили на них внимания органы опеки. Вгляделись пристально, выспрашивать начали: Где мама девочки? А отец? И чем это от вас, мужчина, пахнет? Пьёте? А лет вам сколько?
– Зашаталась земля под ногами, – вздохнул дед. Лера ничего не поняла. Так и сказала.
– Решать надо, – пояснил он. – Где жить-то будешь? Со мной нельзя. Заберут.
Папа с Лидой Леру не приглашали. Лида хорошая, не жадная и Лере всегда рада. Накормит, напоит, спать уложит, если только на время. Переночевала раз – и хватит! Многое готова Лида отдать, но вот жить с новоиспечённой падчерицей – это увольте! У самих двое детей и квартира малогабаритная.
С мамой жить Лера сама отказалась, несмотря на то, что очень-очень хотела. Дело в Володе, мамином муже. Мама как замуж вышла, так к нему в однушку и переехала. Сразу дочь позвала, и Лера помчалась, забыв обо всём на свете.
– Ты