самой крышей, и подробно осмотрел крепость с высоты.
Как и ожидалось, Лесная Крепость – это полноценная деревня, с десятками деревянных треугольных домов, сложенных из отёсанных брёвен. Солнечный свет проникал через бревенчатые решётки крыши, покрывая деревню сеткой из тени и света.
В центре деревни – круглая площадь, выложенная булыжниками. На ней сейчас собралось много людей. Большей частью воины, одетые в шкуры. Но были и те, кто носил ржавые доспехи низких или – ещё реже – дивианские доспехи.
Кроме воинов я заметил детей разного возраста: от малышей, до усатеньких подростков, кажется, обоих полов, которые держали наготове маленькие луки и копья.
Морально-этические принципы Дениса Лаврова снова подверглись испытанию. Ведь нетрудно догадаться о судьбе этих детей, когда мы возьмём крепость…
Весь этот лесной народ сдержанно гомонил и смотрел на деревянную круглую сцену, утыканную факелами. На ней стояло трое старцев с длинными белыми бородами. На старцах надето столько шкур, что они напоминали вешалку для шуб в прихожей горного курорта. Лица старцев густо вымазаны яркой жёлтой краской, головы чисто выбриты.
Каждый держал в руке большой посох, сделанный из узловатого ствола какого-то-то дерева. Присмотревшись, разобрал, что к посохам крепились железные шкатулки, в которых дивианцы носили золотые грани или еду. Когда старцы трясли посохами, шкатулки гулко дребезжали.
Старцы не просто трясли посохами, а делали это синхронно отбивая ритм. Между ударами посохов о сцену эти лесные шаманы протяжно говорили.
Стараясь не приближаться к крыше, которая усеяна ловушками даже с внутренней стороны, я завис над сценой и прислушался к словам шаманов. Говорили они на ач-чийском, но с примесью непонятных слов, которые могли быть остатком языка лесного народа.
– Они утверждают, – протяжно завыл первый шаман, – что Создатели светят прирождённым жителям Дивии, и мы соглашаемся с этим.
– Согла-а-аша-емся-я-я, – протяжно повторили два других шамана.
– Но мы утверждаем, что свет Создателей одинаково падает и на прирождённых жителей, и на низкую грязь, в которой родились мы.
– Одинаково падает, одинаково падает, – повторили шаманы.
– Они утверждают, что Дивия предназначена править низом, и мы соглашаемся с этим.
– Согла-а-аша-аемся-я-я, согла…
– Но мы утверждаем, что любой низкий воин, отнявший жизнь у высшего, поглотит её и сам станет высшим.
– Станет высшим, станет высшим! – согласились шаманы и отбили посохами длинное соло.
Во время этого соло толпа бесновалась и танцевала, как фанаты на концерте Hollywood Undead, на который Денис Лавров… то есть я… ездил в Москву.
Напрыгавшись, толпа успокоилась, а первого шамана сменил второй. Прокашлявшись, он стукнул посохом, как Дед Мороз на утреннике, и провозгласил:
– Многие наши предки стали жютс иои фудб! И мы соглашаемся с этим.
Часть высказывания я не разобрал, так как она была не на ач-чийском. Но толпе воинов