Джайлса. История, казалось, забылась…
Глава третья
Не явится на турнир по случаю Дня Рождения императора аристократом было нельзя – это считалось чуть ли не государственной изменой. Поэтому, в путь отправился и единственный королевский родственник, принц Анфийский Эдвин, со своей дочерью, принцессой Аделией. Этот немолодой, худой и седой человек, двоюродный брат императора, жил, вместе с дочкой, в уединении, в глуши, в поместье у озера. Поселились они там из соображений безопасности, что бы быть подальше от двора, и светской жизни. Остаться единственным родственником императора и претендентом на престол опасно… При дворе они появлялись раз в год, в празднование Дня Рождения Джайлса. Каждый раз Эдвин отправлялся во дворец, не зная, вернется ли домой… Положение усугублялось еще одним обстоятельством – красивая, скромная и умная Аделия, появляясь в свете, вызывала нежелательные разговоры. "Вот такую бы нам принцессу!", говорили и в народе, и при дворе, намекая, что Аделия, во многом, превосходит Сильвию, дочь императора, Наследную Принцессу. До Джайлса такие разговоры доходили, и конечно, раздражали. Он не мог избавиться от родственников, из-за проблем с престолонаследием – если бы с его единственной дочерью что-нибудь, не дай бог, случилось, как произошло с маленьким принцем, сыном Джайлса, императорская династия могла прерваться, и в стране начался бы хаос. Поэтому, до замужества своей дочери и рождения внуков император родственников не трогал.
Аделия и ее отец спешили, поздравив Его Величество, как можно быстрее покинуть дворец. Но, на этот раз, они задержались, что бы побывать на турнире – дочь очень хотела, и упросила Эдвина.
… Напрасно Деми боялась опоздать – аристократы, обычно, прибывали к середине действа, пропуская состязания лучников и групповые поединки.
Прибыв на арену, расположенную на Дворцовой площади, где и проходили соревнования, Финли поклонились императору – полноватому высокому мужчине шестидесяти лет, с едва заметной проседью в светлых волосах и бороде; и принцессе, высокой голубоглазой блондинке двадцати одного года, со строгой прической; после чего заняли свои места на трибуне, которая уже была заполнена зрителями. За императорской ложей располагались аристократы, вокруг них – не знатные богачи, далее – те, кто мог заплатить за место на арене. Остальные зрители толпились на площади, и было их великое множество – не только жители столицы, но и прибывшие поглазеть на турнир из других мест. Что бы простолюдины не теснилась к трибунам, не задавили друг друга насмерть, как иногда бывало, и не выскакивали – что тоже случалось – на арену, их подпирал ряд стражников. Впрочем, солдаты императорской гвардии стояли и возле лож – за безопасностью следили во всю.
Финли явились, когда заканчивались индивидуальные бои всадников, которые, несясь навстречу друг другу, пытались выбить противника из седла. Это были увлекательные зрелища, но Финли ждали состязания холодным оружием, где блистал Алекс.
Пока зрители ахали, кричали и хлопали, матушка оглядывала