тихий, одиночный и не в мою сторону, а… Вторая пуля шкрябнулась по створке, за которой притаился мой счастливый обладатель короткого «калахана». Я повернул голову. К воротам, совершенно не таясь, вдоль бетонной стены забора перся Хлюпик. На плече его болтался мой полупустой рюкзак, а в правой он держал БП. По-идиотски держал, на вытянутой прямой руке.
Твою мать. В парке Горького, значит…
Третья пуля из БП шваркнула по ржавому железу. Не знаю, сыграло ли это какую-то роль или мой супротивник просто сглупил…
Он снова появился в трехметровом зазоре между створками. Причем на этот раз рванулся без пугалок, швыряния ящиками и стрельбы. Я нажал на спуск. Чавкнуло. Он кувыркнулся на землю, лицом вниз. Впрочем, как он пропахал носом землю, я уже не видел – это было за левой створкой. Но оставшиеся торчать в проеме ноги, замершие без движения, говорили о многом.
Я поднялся и направился к трупу с МР-5. Шарить по карманам я сейчас не собирался. Не до того. А вот нож свой забрать не мешало бы.
Хлюпик был еще далеко. Шел не таясь, как у себя дома. Идиот. Я повернулся к нему спиной, закрывая собой мертвое тело, и выдернул нож из горла трупа. Тело дернулось назад, когда лезвие освободилось. Перевернув труп на бок, я обтер клинок о куртку мертвяка. Нож убирал уже на ходу, торопясь подальше отойти от мертвого тела. Устраивать Хлюпику с трупаком смотрины в мои планы не входило. Черт знает, как он на него отреагирует. В смысле Хлюпик на трупака. У мертвяка-то теперь на все одна реакция.
– Зачем приперся? – сердито спросил я.
– Подумал, помощь нужна, – отозвался он, тревожно вслушиваясь в отдаленную стрельбу и крики.
– Помощи от тебя, – фыркнул я. – Стрелок из парка Горького.
– Что, совсем плохо?
Я сдернул с него свой рюкзак. Плохо… Дать бы тебе по башке, чтоб слушал, чего говорят.
– Руку прямой не держи. Чуть в локте сгибай.
Я продемонстрировал ему слегка согнутую в локте руку.
– Левую под запястье правой.
– Зачем?
– Чтоб упор был. И не трать патроны зря. Чего ты по воротам стрелял?
– Думал, вдруг пробьет. Они же ржавые… Пробьет. Ага. Нашел себе гаубицу, стальные листы насквозь шить. Это ж не калитка от садового участка. Нормальные советские ворота. На века.
– А потом, это, наверное, страшно, – добавил он как-то отстраненно. – Ты сидишь за воротами, а по ним стреляют. Неизвестно кто… неизвестно откуда.
Психологическая атака. А Хлюпик мой – генерал Капель. Не иначе.
– Пошли, – распорядился я. – Вперед не лезь. Ствол наготове. Когда я впереди, не стрелять. Шмальнешь, когда я на линии огня буду, и это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни.
9
Между воротами и ангаром было чисто. Стрельба шла внутри. Причем с другой стороны от нас. Хлюпик ежился у меня за спиной. Бесстрашный спасатель никак испужался. С чего бы вдруг… Ах да, труп у ворот валялся. До того все на игру было похоже, а сейчас покойника увидел,