.

от народа, что заслужила – признание или презрение.

      – Вам решать!

      Люба пропала с экрана. Чуть позже позвонил Патрон.

      – Ты видел? Ты слышал? Это чёрте что! Твоя красавица-жена в гроб меня загонит.

      Любочка на экране действительно смотрелась эффектно – в белой водолазке, похожей на униформу сотрудника «АйСиАй», с безукоризненной укладкой роскошных волос, и никаких украшений. А лицо…. А голос…. Вот только слова. Не зря Патрон возмущается.

      Костыль прилетел со своего Сахалина.

      – Бросил все дела. Хочу помочь любимице. Где у вас штаб?

      Но никакого избирательского штаба у нас не было. Более того, как только поступили деньги избиркома, прозвучал приказ с Дальнего Востока – перечислить их на счёт детского дома в одном из подмосковных посёлков.

      – Никакой агитации не будет, – объявила моя жена.

      – Это антиагитация, – прокомментировал Патрон увиденное на экране.

      Журналист брал интервью в посёлке переселенцев. Косматая бабка грозила кулаком в объектив:

      – Геенна ей огненная, стерве Сталинской.

      Я позвонил Любе:

      – Видела? Как она тебя….

      – Что? Кто? Нет, я не смотрю телевизор.

      Я рассказал.

      – Ты этого хотела?

      – Всё идёт по плану. Кстати о геенне…. Лёш, ты сильно будешь жалеть о залоговой сумме? Нет? Тогда пообещай её церковникам после выборов – пусть прочтут молебен о покаянии моём.

      – Ты серьёзно?

      – Более чем.

      Я помчался к Патриарху. В один из божественных праздников в православных церквях России и зарубежья состоялся молебен. Святые отцы просили Господа о снисхождении к Любови Александровне Гладышевой за прежние её прегрешения.

      Я ничего не понимал в Любиной игре, но тупо следовал распоряжениям, так как не сомневался, что в решающий момент в борьбу кандидатов за народные симпатии вступит Билли и обеспечит нам победу.

      Не знал этого Патрон. И ему было тяжело. Партайгеноссе давно от него требовали определиться с преемником. Он тянул. Дотянул – правящая партия оказалась без своего кандидата на выборы. Теперь оставалось только примкнуть к одному из зарегистрированных. К кому? Выбор Патрона мне известен, но непонятные действия Любочки поставили его в тупик. И он тянул, тянул….

      Наконец назначен день съезда партии парламентского большинства. Уходящий президент был краток.

      – Единопартийцы, призываю вас голосовать за Любовь Александровну Гладышеву.

      Оппонентов идеи через край.

      – Она ведь не член партии.

      – Даже не попыталась заручиться нашей поддержкой.

      – А как ведёт агитационную кампанию? Это бездарность. Это провал.

      День дебатировали. На второй Патрон вновь попросил слова. И бросил в зал.

      – А вам не кажется, что вы несколько зажирели, господа? С востока катит вал преобразований. Тамошние технократы нас, политиков, ни в грош не ставят. Вы готовы оказаться