барон указал на миску с недоеденной похлёбкой. – Это бросьте на корм свиньям, а для нас принесите-ка лучшего вина и побольше закусок. И уберите всю эту дребедень! – он небрежным жестом ткнул в корзинку на краю стола, в которой чернели несколько чёрствых ломтей хлеба и четверть головы засохшего сыра.
– Сию же минуту, господа! Вам бургундского или бордо? Или вы предпочтёте испанские вина? Для особых гостей у меня есть отдельный запас в погребе. Найдутся даже три-четыре бутылочки амонтильядо!
– Вот как? – барон перевёл на него тяжёлый взгляд мутно-голубых глаз и небрежно хмыкнул. – Пожалуй, я возьму себе на заметку ваше заведение. А что вы скажете, милорд? Достойно ли испанское вино нашего предприятия?
– Принесите мне бордо, – с трудом выдавил из себя Эссекс, с безразличным видом глядя перед собой.
– Бордо? Что ж, как по мне, то и бордо сойдёт, – кивнул в знак одобрения Вандермеер. – Холодного мяса на закуску. Свежий хлеб с паштетом. И сыру! Несите всё сюда, любезный, и поскорее!
– Сию же… – ответствовал трактирщик и поспешил убраться с глаз долой от господина, грубые манеры которого вызвали у него волну холодных мурашек.
Вандермеер, довольный произведённым эффектом, вытянул под столом ноги, бесцеремонно подтолкнув кованым каблуком сапога ногу Эссекса, и откинулся назад, упёршись спиной в стену.
– Жестковато здесь, – проговорил он, нахмурив брови. – Да и кормят немногим лучше, чем свиней, которых загоняют в трюмы кораблей в качестве живого провианта.
– Вы же не захотите отобедать в центре Кале на виду у всей парижской знати? – не удержался от сарказма Эссекс.
– А что в этом такого? Вся эта ваша скрытность! – Вандермеер развёл руками и наклонил голову набок. – Да всё это и пшика не стоит! Вы что же думаете, что герцогу де Креки или лорду Суррею ещё не донесли о том, что мы здесь? Какая разница, видели нас в центре Кале или на самых его задворках?
– Ну не скажите, – покачал головой Эссекс. – Здесь нас, если и выследят, то только те шпионы, которые скрываются так же, как и мы. А в центре Кале на нас обратят внимание люди самого Хайда или, хуже того, люди короля! И я говорю о короле Франции.
– Ха! И что с того? Вас объявили вне закона? Разве вас уже в чём-то обвинили?
– Да, но вы, барон! На вас пало подозрение в покушении…
– Ах да! Я! – Вандермеер достал из внутреннего кармашка жилета миниатюрную коробочку, раскрыл её и, поднеся к лицу, с шумом втянул носом её содержимое. – Я – персона нон грата в Лондоне, не так ли? Но кто, скажите мне, кто знает меня в лицо здесь, в Кале? Кроме вас, разумеется, и лорда Суррея, который, по моим расчетам, пока ещё находится по ту сторону Ла-Манша.
– Как скажете, – тихо проговорил Эссекс, готовый согласиться с доводами барона. – И всё-таки разумная предосторожность не будет нелишней.
– Нет, – качнул головой Вандермеер и громко прочихался. – Для