Белая блузка пропитанная кровью почти полностью, облепляет ее тело.
– Зажми рану, – я поднимаю трясущиеся руки девушки, кладя их ей на живот.
Мои руки дрожат так же сильно, адреналин не дает отключиться, заставляя мозг соображать быстрее. Резкий запах железа, висящий в воздухе, душит своей тяжестью. Вдалеке слышны выстрелы и приглушенные крики, четко различимые через плач тех, кто в кабинете, его словно приглушили, сосредотачивая слух на более важных вещах.
– Не бросай меня, Кейт, – со слезами на глазах просит Стефани, в них больше нет привычной неприязни.
– Просто держись. Скоро все закончится.
Она трясется от боли, а я понимаю, что ей нужно в больницу, но пока что никак. Время играет не в нашу пользу.
В коридоре слышны шаги. Он возвращается.
– Кейт, Кейт, – моя одноклассница сжимает холодеющие пальцы на моем запястье. – Не уходи.
– Я здесь.
– Уилсон, – гремит сзади прямо надо мной. – Зачем ты ей помогаешь?
– Рикки, не надо, – я, быстро разворачиваясь, пячусь назад, перебирая руками по скользкому от крови полу, едва на распластавшись прямо перед моим другом.
Он отрицательно качает головой, осуждающе меряет меня холодным взглядом, направляет оружие на Стефани и стреляет. Я испуганно вскрикиваю, сотрясаясь всем телом от выстрела.
– Знаешь, – он вставляет патроны и передергивает затвор, от этого металлического лязганья нутро готово вывернуться наизнанку, сейчас у него в руках уже другое оружие. – Я был о тебе лучшего мнения, – парень упирает приклад в плечо и направляет на меня дуло, смотрящее своим черным глазом в мое лицо.
Кто сказал, что вся жизнь проносится перед глазами? Чушь собачья, нет никаких картин прошлого, есть только ты, страх и неизбежность смерти в моменте, да яростно бьющееся в грудной клетке сердце.
Мой одноклассник немного раздумывает, целится в мой живот и стреляет.
Мне показалось у Люци случился шок от моей истории. А это ведь только ее треть. Он молчал, рассматривая остывший чай в кружке на столе.
– Я должна была заметить, понять, что он собирается сделать. Эти рисунки, он же рисовал их не один раз.
– Нет, – тихо и удрученно одернул меня Люций. – Ты была ребенком, это должны были заметить взрослые, учителя, которые, предпочли закрывать глаза. А не затравленный ребенок. Что случилось с твоим… с Рикки.
– Он застрелился. Услышал, что начался штурм школы, пошел в соседний кабинет и выстрелил себе в голову.
Я замолчала, вспоминая как поняла, что именно за выстрел сделал парень, после того, как ранил меня.
– А ты, – мужчина коснулся того участка, где был шрам, поверх футболки, – все в порядке?
Он не стал задавать уточняющие вопросы, но я поняла о чем речь.
– Да. На здоровье никак не сказалось ранение. Органы не задеты. Везение, если можно так сказать, – я слабо улыбнулась, пытаясь показать, что отношусь к его вопросу спокойно.
Детектив наклонился, невесомо касаясь губами моего лба.
«Что