дернул ухом и направился к кровати. Дин поспешила уйти с его дороги, и Кай, заметив ее смятение, презрительно фыркнул. Лёд не преминул рыкнуть в ответ. В любой другой ситуации Кай бы разразился обвинительной речью, но только не сейчас. Ему вдруг стало ужасно жаль эту мелкую девчонку с острыми коленками и в пальто без пуговиц. Внутренности затопило незнакомой тоской, словно он знал ее там. Вдали от Проклятого острова. Или хотел узнать. Девочку с глазами цвета молодой листвы. Ему казалось, что она пахнет розами. Только что такое розы, Кай, кажется, не помнил.
Запыхавшийся Бьорки застыл в дверях. Бросил на спящего Питера удивленный взгляд, но промолчал.
Бирк что-то пробормотал во сне, и Кай понял, что сон этот – наведенный. Вот и Дин устало потерла глаза, а сам он сладко зевнул. Лёд тем временем легко запрыгнул на кровать, и, зарывшись носом в толстые шкуры, добрался до девчонки. Устроился рядом с ней, обвив пушистым хвостом. И провел языком по ее щеке.
– Лёд… – позвал Кай, и волк недовольно вскинул морду, уставившись на юношу недовольным взглядом. – Великие духи, Лёд! Зачем ты притащил ее сюда?
В ответ волк заурчал недовольно, рассерженно взметнулись брыли, а Кай замер. Перед глазами поплыло, и он вспомнил, как когда-то, наверное, очень давно, он стоял на утесе, а Лёд жался к его ногам.
Море у подножья скалы уже сковало ледяной коркой, в которой отражался холодный алый закат. Прячась от пронизывающего ветра, юноша поднял меховой ворот куртки. Лёд улегся на стылые камни у его ног, положив огромную голову на вытянутые передние лапы. Чутко ощущая волнение юноши, зверь тихо поскуливал. Неясная тревога передалась и ему.
– Она придет, – прошептал Кай и опустился на землю, обнял огромного волка, зарываясь руками в белоснежную шерсть. – Она придет, Лёд. Она обещала.
Она пришла…
Лёд заскулил, резко выдергивая юношу из воспоминаний. Кай тряхнул головой, отгоняя видение, поднялся, и, стараясь не разбудить спящего на полу Питера, подошел к кровати.
Герда была совсем белая. Нежный узор инея покрывал ее скулы и лоб, посеребрил и без того светлые брови. Девчонка судорожно вздохнула и закашлялась. На бесцветных губах проступила ярко-алая кровь… Кровь. Сердце!
Даже на расстоянии он слышал, как плавно замедляется его биение. Волк заскулил, вытянувшись рядом и прикрыв глаза. Но предупреждающе рыкнул, обнажая клыки, стоило Каю протянуть руку.
– Тише, дружище, – прошептал Кай. Его тоже трясло, как и девчонку. Стойкий, приторный аромат роз бил в нос, оседая на горле странной горечью. Лёд снова заскулил. Герда выгнулась дугой, отбрасывая в сторону шкуры, и волк, огромный и лохматый, приподнялся на полусогнутых лапах, провел широким языком по лицу девчонки, ее шее, ушам, согревая своим дыханием. Изгоняя иней. Теперь чужое сердцебиение набатом стучало у Кая в висках, и юноше казалось, что Ледяной замок вот-вот рассыплется на части. Но вот Герда тяжело всхлипнула в последний раз и затихла. Забытье перешло в тревожные сновидения. Кай больше не слышал ее сердца. Он устало рухнул в изножье кровати.