лицом. – Я боюсь крыс, пауков и змей.
– Кто за змей? – подключился Глеб, ускоряя игру голосованием. – Большинство!
– Это не верно, я больше всего боюсь пауков!
– А я Янжин Жамбаева, не люблю мух, темноты и дома оставаться одной.
– Четыре, шесть, пять… – посчитал вожатый. – Темнота? Угадали?
– Да, это так, – согласилась девочка.
– Василий Синицын, боюсь смерти, боюсь прыгать в песок или снег, застревая там ногами, боюсь высоты.
– Для смерти ты еще мелкий, – поучаствовала Софья, – поэтому вряд ли о ней думаешь серьезно, а о песке – какая чушь! – голосую за высоту.
И многие ребята поддержали ее версию, естественно, оказавшуюся правильной.
Колонна их как раз проезжала вдоль Глазковского кладбища и кто-то, узнав ограду, рассказал об этом во всеуслышание. Впрочем, учитывая тему общения, это пришлось к месту.
– Меня зовут Алена Юрыжина, у меня похоронен дед на этом кладбище, я боюсь мертвецов, воя собак и сирен.
– Каких еще сирен? – запротестовал Игнат Григорьев – рыжий, паренек с веснушками на лице. – Мы реальные страхи должны использовать, а не из мифологии!
– Дурак, сирены машин, а не русалок!
– А-а-а… То-то ты съежилась, когда наш ментовоз завизжал. Чего тогда зря гадать?
– А вот и нет, – парировала Алена – большеглазая, миниатюрная, светловолосая тринадцатилетняя симпатяга – Я уж-ж-жасно боюсь мертвецов!
– Мог бы додуматься, оболтус, если она про деда говорила, – добавила еще одна участница с именем Милана Колесникова, державшаяся весь путь немного обособленно. Одетая в фирменный спортивный костюм желто-молочного цвета, она постоянно таращилась в «Айфон», попеременно расправляя свои длинные распущенные волосы, и видимо хорошо была осведомлена о собственной привлекательности, почти не обратив внимания на восхищенные глаза впервые увидевших ее в сквере подростков.
Когда колонна, уверенно двигаясь по Култукскому тракту, оставила позади маленький городок Шелехов и только что миновала поселок Чистые ключи, в игре оставалось еще пятеро не участвовавших ребят: Галина Любченко, Варвара Агашина, близняшки Нина и Лина Долгоносовы и, уже упоминавшийся, Олег Рубан, в фобиях которых не было ничего занимательного, что следовало бы отметить. Поочередно предоставив им слово о своих трех фактах, Глеб решил, что ребятам нужно пообщаться без него и отошел к водительскому закутку, взглянув в лобовое стекло на полицейскую машину. Там маячила голова Максима.
Софья, подобрав ноги, через которые вожатый уже успел молча перешагнуть, положила их друг на друга и уставилась ему в спину. Глеб обернулся и подмигнул.
– Еще полчаса и на месте, – бросил он, решив, что заскучавшую девочку эта информация обрадует, но она ничего не ответила, продолжая пристально смотреть.
Из конца салона пришла вожатая Надежда.
– Как дела? – поинтересовалась она. – Ты вроде неплохо справляешься…
– Пока да, но не покидает ощущение, что это лишь репетиция какого-то долгого, грандиозного