свою и Катину работу или Хвостика. Скорей всего, все вместе.
– Я сама позвоню Вадиму, – буркнула Катя, засовывая искусственный хвост в рюкзак. Переодеваться она не стала и туда же, в рюкзак, запихнула свою майку, треники и зимние панталоны. Оставив на сцене плачущую Вильетту и обомлевшего дядю Славу, Катя пошла к выходу.
Похоже, что ее карьера ведущей модели зимнего сезона Саратовской фабрики верхней одежды уже закончилась, так и не успев как следует начаться.
* * *
Реветь все же хотелось. Но не просто реветь, а в чье-то плечо, всхлипывая и жалуясь на судьбу. Кате даже не надо было листать свой список контактов, чтобы знать, в чье именно. Из всего списка контактов у нее было только пять саратовских номеров.
Она набрала текст: «Сегодня не споки. Можно приеду?»
Ответ от Кеши пришел сразу же: «Конечно. Я дома один. Толик на дачах. Жду».
Она купила бутылку дешевого вина – на двоих хватит – и поехала на трамвае на окраину Волжского района, где в частном доме жили Толик и Кеша. Их крохотный бревенчатый дом Катя называла избушкой на курьих ножках. Небольшие сени с рукомойником, кухонька с дровяной печкой для обогрева и переносной газовой для приготовления еды, зала – как ее называл Толик – с парой диванов и черно-белым телевизором – вот и все апартаменты. Удобства на улице. Но ребята не жаловались, да и плата за аренду была сносная.
Пока трамвай доковылял до нужной остановки на окраине и пока Катя дошла по пыльным улицам частного сектора, день пошел на убыль и жара чуть отпустила.
С потекшим макияжем, в свитере и джинсах, с тяжелым рюкзаком за плечами, прижимая бутылку вина в груди, бесхвостая Катя вошла во двор резиденции Кеши и Толика. Кеша ждал у двери и приподнял тюлевую шторку, пропуская Катю в темные сени.
На маленькой кухне пахло гречневой кашей и абрикосами. Тикали старинные ходики. Урчал допотопный холодильник «Минск». Кеша без лишних вопросов забрал бутылку, поставил ее на кухонный стол и обнял Катю. Плотину, сдерживающую ее чувства весь день, наконец-то прорвало. Катя уткнулась в плечо Кеши и заревела.
Спустя несколько минут Кеша усадил ее за стол и налил теплое вино в два стакана. Катя еще не могла сказать ни слова. Икая и всхлипывая, она сделала несколько глотков.
Кеша ничего не спрашивал. На столе стояла тарелка со спелыми абрикосами. Кеша сел рядом на табуретку и придвинул тарелку Кате.
– Ешь. Толик на дачах подрабатывает на уборке фруктов. И домой приносит кое-что.
Катя мотнула головой в сторону бутылки. После второго стакана голова прояснилась – винишко сделало свое дело, и она вытащила из рюкзака проклятый хвост, усыпанный новогодними блестками.
Кеша сразу оценил ситуацию.
– А твой где?
В эту минуту в дверях появился Толик с коробкой пахучих яблок в руках. Легкий загар покрывал его лицо и чуть растянутые жилистые руки. Загар