часов суммируются и получаются ещё сутки. Но ведь, их всё-таки не шесть – так может возмущенно усомниться любой здравомыслящий человек, и он будет прав! Именно для того, чтобы компенсировать уже эту неточность, иногда високосный год пропускают. Происходит это каждый последний год столетия, при условии, что цифра года не делится на 400. Попросту говоря, последние годы столетий, оканчивающиеся на два нуля, в трех случаях из четырех не являются високосными. Это выглядит как сложная система противовесов. В программировании такую схему назвали бы костылем – то есть куском кода, которые, не меняя системы, задаёт условия исключения для какого-нибудь частного случая.
Получается, что нет четкого понимания времени. Календарь, компенсируя несовершенность расчетов, подгоняют то в одну, то в другую сторону, а новый год наступает не тогда, когда бьют часы. Но мы продолжаем отсчитывать годы и столетия, выстраивать параллели и считать минуты.
Время для нас развивается поступательно. Сначала много лет было непонятно что, потом по земле много миллионов лет бродили гигантские рептилии, потом появился человек. Человек строил пирамиды, ходил в крестовые походы, запускал метро и развязывал войны. Чем ближе к нам то или иное время, тем больше подробностей об эпохе мы знаем. Если историки прошлого за одну страницу могли описать события пары веков, то сейчас этой страницы не хватит даже для того, чтобы сделать краткий дайджест новостей за день.
Нам сложно представить, что до нас человек мог час прождать другого. Сейчас пятиминутное ожидание заставляет хватать телефон и судорожно набирать номер:
– Ты где?
– Еду!
– Когда будешь?
– Позвоню на подходе.
Время будто убыстрилось, и в то же время стало гораздо насыщеннее, чем век назад. Да, что уж говорить о веке? Если тебе за тридцать, то ты ещё помнишь дисковые телефоны и журналы, выходящие каждое пятое число. Из журналов ты узнавал, что месяц назад хорошая группа выпустила новый альбом, и это было актуальной новостью.
Сейчас новость стареет за час. На следующий день она и не новость больше. Информация лезет со всех сторон – знай, отбивайся от ненужных известий из Зимбабве или Индонезии. Двадцатый век называли быстрым веком, а двадцать первый стал стремительным. Ты словно бы чувствуешь бег времени в окружении светящихся разноцветными огнями гаджетов.
А где-то в Бенгальском заливе какой-нибудь абориген сидит на камне и точит копьё. И завтра точить будет. И нет дней, в нашем понимании – в его вселенной есть смена тьмы и света, да редкие вертолеты, пролетающие над головой. Летит вертолет – кидай в него копье или целься из лука. Все просто.
Если время и существует, то лишь в наших головах. Само по себе время – это наш миф, созданный нами же для того, чтобы показать, насколько ты лучше или хуже. Вон, тот в твоем возрасте уже владеет сетью кофеен, а ты даже не можешь позволить себе выпить кофе в его кафешке. Но,