160 лет тому назад.
«Я принадлежу к ревностнейшим монахам и признаю монашество учреждением Божественным. Что же делать, когда человеки переделали его по своему плотскому мудрованию в карикатуру и истинное монашество захотели заменить в глазах человеческих актерством, мысль о Боге и Его вездесущии и совершенстве, обозревающем всё и глубины сердца, оставив в стороне и забытии».
Для меня очень важно понять есть ли выход из системы этой церковной кабалы без разрушения до основания самого церковного института в его нынешней и совершенно уродливой форме. И я не вижу этого выхода, как не видел его и мой учитель, а это наводит на очень грустные мысли о том, что сергианская церковь не изменит своего порочного курса до самого конца века.
Ты вообще понимаешь о чём сказал святитель Игнатий, упоминая глубины сердца ?
– Нет, отче, не совсем.
– Он сказал о глубинах духовного ведения, как прямого знания, которое утрачено современным монашеством, превратившем подвижничество в человеческое актёрство по тому самому плотскому мудрованию от ума головы. Ты вообще осознаёшь для чего я рекомендовал тебе пойти на эту встречу ?
– Не до конца, отче.
– Мне было важно с помощью этой встречи испытать тебя на духовную зрелость и готовность твоего сердца идти самым трудным путём тайной схимы в миру, который становится по сути единственным путём исповедания Христа и учения святых отцов в наше время.
Эта встреча была всего навсего проверкой твоего ума и сердца на зрелость и трезвость. И я рад, что ты справился с этим испытанием и убил одним выстрелом двух зайцев одновременно, освободившись от двух мощнейших якорей.
– О каких якорях идёт речь, отче ?
– О тех двух якорях синодального ообрядоверия, которые держат в прочной церковной узде ум и сердце каждого верующего, кто оказался в матрице и капкане синодального обрядоверия.
Один якорь – это сила непогрешимого коллективизма или религиозного общака, как церковной коммуны, а второй якорь – это сила трусости, малодушия и раболепия перед всем церковным и религиозным, как святым и непогрешимым по определению.
Оба эти якоря паразитируют сугубо на религиозном сознании, обусловленном сакральной идеей, делая его полностью зависимым от любой коллективности и общинности, как безгрешной и некритикуемой. Как говорил мой учитель, колосс сергианской церкви на глиняных ногах стоит именно на этих двух опорах коллективизма и если их выбить, колосс с грохотом рухнет на землю.
Это и есть основа религиозного коммунизма и большевизма, которая была прочно закреплена в сергианской церкви, созданной в 1927 г. и воссозданной по инициативе Сталина в 1943 г. и с тех пор находящейся под полным контролем власти и государства, а не Христа.
Те