что же прячут эти хитрые корпоранты, но также очень этого боялся. Неожиданно подступивший страх погибнуть по нелепой неосторожности сжал сердце, подступил к горлу, и он мешал проявлению инициативы. Сюр положился на вечный авось и на уверенность Оверграйта. Он не отдал команду выдвинуться дальше, чем предписывало наставление по прикрытию кораблей.
Команды корветов работали слаженно. Двигаясь впереди тральщика, ощупывали каждый участок пространства, выявляли и уничтожали датчики обнаружения и ретрансляторы.
Слева от корвета Сюра двигались мелкой россыпью зеленых звездочек другие корветы. А за ними, возвышаясь большой тушей кашалота, следовал минный тральщик. Он методично уничтожал мины, расчищая проход для основных сил.
Для Сюра было странным, что противник не предпринимал активных действий. По логике вещей он должен был противодействовать корветам и минным тральщикам, но этого не происходило. Сюр подумал: «Неужели штаб на флагмане этого не понимает? Там должны быть аналитики и тактики на порядок выше по уровню подготовки, чем я». Затем пришло знание от Оверграйта. Эти спецы все понимают, но говорят лишь то, что хочет услышать адмирал Ловбайд. Все знали, что этот Ловбайд тесть президента и мнения, отличного от своего, не принимает. Он методично гнобит всех, кто осмелится его высказать и усомнится в полководческом таланте адмирала. А имея такую поддержку в лице президента, можно плевать на мнение профессионалов. Адмирал был из высшей касты и окружил себя теми, кто лил мед ему в уши… Оверграйт это хорошо понимал и против системы не шел никогда. Хотя и он, как почувствовал Сюр, испытывал острое чувство опасности. Но отклониться от плана адмирала не смел.
А их эскадра тем временем очищала космос и неумолимо приближалась к рубежу атаки ракетных крейсеров.
Медленно, тягуче текло время. Напряжение спадало, а обстановка не менялась. И казалось, что противоборствующая сторона смирилась с неизбежным. Еще немного – и они выйдут на переговоры. А что им еще оставалось делать? С началом сражения они становились мятежниками. А удел мятежников был печален. Президент действовал жестко и показательно, повесив большинство владельцев корпорации на глазах всего мира, он показал, что бывает с теми, кто нарушает установленные правила взаимоотношений государства и бизнеса. Как говорится, богу – богово, кесарю – кесарево сечение, если он замахнется на большее.
Сюр под давлением железобетонного спокойствия Оверграйта почти успокоился и мысленно обругал себя за излишнюю мнительность. Прошли еще четыре часа неспешной тщательной работы. Эскадра очищала пространство от мин. Крейсера следовали за тральщиками.
Корвет под командованием Сюра уничтожил сотню датчиков слежения и четыре лазерные установки. В какой-то момент в голове Сюра что-то щелкнуло.
Он стал раздваиваться. То видел себя со стороны, то пребывал в теле капитана,