Я докажу мастеру Бетрис, что достойна стать её наследницей, и исполню волю мамы. Смогу снова посвятить всю себя магии и навсегда забуду о политике.
Если у меня получится, разумеется. Я даже редьку не смогла заставить танцевать. А найти давно утерянный магический артефакт… Но я отогнала окутавшие сердце сомнения. Любую проблему можно решить тяжёлым трудом и тщательными изысканиями. И Джулиен Бетрис сказала, что мне предстоит чему-то здесь научиться. Не время отвлекаться.
– Пещера Эхо, – пояснила мастер Бетрис, энергично шагая по тропе и не обращая ни малейшего внимания на обрыв всего в нескольких футах слева от нас. – Легенда гласит, что богиня Рема пришла сюда умирать – или погрузиться в сон, в зависимости от того, какую религию вы исповедуете.
Никто уже не верил в спящих богов – разве что живущие высоко в холмах суеверные пастухи, изредка спускающиеся в город и утверждающие, что встретили во сне кого-то из них. Как говорит мама, куда вероятнее, что они просто перебрали пряного вина. Но что-то во мне хотело, чтобы это было правдой: ведь сколь многому эти всезнающие создания могли бы нас научить!
– Но что в той пещере? – спросила я, боясь упустить малейшую деталь, связанную с короной. – Зачем мы здесь?
– Скоро вы всё поймёте. Держитесь рядом, девочки, и смотрите под ноги, – предупредила мастер Бетрис и пошла вниз по узким ступеням, вырезанным в скальном обрыве.
Я помедлила, чтобы пропустить Моппи вперёд – и набраться смелости перед смертельно опасным спуском. Но она остановилась рядом со мной:
– Ты правда хочешь найти корону?
Значит, она всё-таки слушала наш разговор в карете.
– Может быть, – призналась я. – А что?
– Что ты собираешься с ней делать, если найдёшь?
Я расправила плечи:
– Беречь её, конечно же. Не дать мятежникам воспользоваться ею и уничтожить имперский флот.
Мой желудок болезненно сжался. Если бы только кто-то остановил их раньше! До того, как они убили моего брата.
– Откуда ты знаешь, что они так поступят? Может, они просто хотят, чтобы жители Медазии были в безопасности. Чтобы империя больше не воровала нашу краску и не бросала всех неугодных в тюремные баржи.
– О чём ты говоришь? Никто не ворует нашу краску.
– Гильдия красильщиков присваивает себе всё новые территории добычи. Как ты предлагаешь в таких условиях выживать простым рыбакам?
У меня вспыхнули щёки. Фиолетовая краска, добываемая из улиток с колючими раковинами, была самым дорогим экспортным товаром Медазии. Мама говорила, что одной из задач Совета было обеспечение стабильных поставок ради всеобщего блага. А теперь Моппи практически прожигает меня глазами.
– Я ничего об этом не знаю, – призналась я. – Но это моя обязанность – сберечь корону.
Моппи скрестила руки на груди:
– Твоя обязанность? Почему это?
На секунду я растерялась. Правда заключалась в том, что эту миссию доверила мне мама. Я её не выбирала. Но это не значит, что я не понимаю, какую опасность будет нести