крепко держа в ручке бутылочку, и ни на что не реагировала. Радуга заплакала от беспомощности.
Наконец-то справшись с труднейшим текстом, возглас восхищения собой издала НиКа. Она бросилась к Радуге поделиться радостной вестью.
– Радуга! Ты только послушай, что написано этом флаконе! Представь, это было написано три тысячелетия назад, – и Ника начала:
– Изготовлено и запечатано по указанию Сулеймана ибн Дауда, мир с ними обоими!
– А на обратной стороне стихи, ты только послушай их! – воскликнула коротышка:
– Кто на свете всех сильнее, всех красивей и мудрее?
– Это Он! Это Он!
– Наш прекрасный Соломон!
И Ника посмотрела на Радугу, ожидая восхищения этими древними стихами и её талантом. Ведь именно она смогла перевести с этого, давно ушедшего языка.
В ответ Радуга молча показала на двух замертво упавших и лежащих рядом коротышек.
– Нужна вода. – моментально сообразила НиКа и обратилась к Радуге, – Где можно набрать воды?
– Тут недалеко, в лесу есть родничок… – начала Радуга, но НиКа перебила её:
– Бежим! Покажешь! – и взяв в руки кастрюлю, кивнула головой на открытую дверь. И девочки побежали за водой.
Первым очнулся Люцик. Он открыл глаза и стал осматриваться, припоминая, где же он находится, и что с ним случилось. Взгляд его упал на грушевидную голову ДА и коротышка-джинн затрясся мелкой дрожью. Только у самого Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими, был череп такой формы. Поняв, что он поднял руку на одного из многочисленных потомков Великого Царя, и какая страшная кара его за это ожидает, Люцик вскочил и щелкнул пальцам. Тот час же появилась огромная кровать с балдахинами, два огромных негра аккуратно перенесли начинающего приходить в себя ДА на кровать и стали обмахивать его огромными веерами из страусиновых перьев. К кровати выстроилась очередь рабов с подносами, на которых лежали заморские фрукты невиданной красоты и величины. Сам Люцик стоял сбоку с наклоненной головой, ожидая, когда ДА окончательно придёт в себя. Увидев, что коротышка с недоумением начал озираться вокруг себя, единственным уцелевшим глазом, Люцик встал на колени и заголосил:
– О, Мой Господин! Пощади раба своего, что не признал тебя ранее, – стараясь при этом поцеловать кроссовки ДА.
ДА, вспомнил детектив про старика Хоттабыча, и моментально въехал в роль Повелителя джинна Люцика.
– Подай-ка мне водички, раб мой! – произнёс коротышка.
Тут же в руках огромного негра появилась бутылка холодной минералки с поднимающимися вверх пузырьками газа. Негр с поклоном налил воду в хрустальный стакан и подал его на золотом подносе ДА. Коротышка не спеша смаковал приятно шипящую во рту газировку и соображал, что бы ещё такого, приказать Люцику…
В это время дверь отворилась, и в домик буквально вбежали две девочки с кастрюлей воды. НиКа и Радуга остолбенели.