было понятно, что такой сапог плаца не видел. В нем ходили по части руки-в-брюки. Им давали пинка под зазевавшиеся сраки офицеров. Что им делали с прапорщиками-и подумать было страшно.
Так вот какова была наша рота раньше! Сейчас выйти в таком сапоге на два пролета вниз было равносильно самоубийству.
Через минуту опиздюленный смельчак уже бежал бы в ОЗК с вещмешком камней за спиной в направлении гауптвахты.
Все долгие месяцы до последней партии дембелей бунтарь скакал бы в том же дресс-коде. И по тому же направлению.
– Погодь- что это? -я пригляделся- Да его грызли!
– Точно! Следы зубов! Даже, жевали скорее-вон голенище прокусано.
– Кто его грыз?
– Собака?
– Прапорщик?
– Не. Зубы вроде человечьи…
Мы замерли перед величием тайны. Что это была за мрачная история? Может, наши далекие предки были свободны и голодны? Голые и прекрасные, бегали они дикими и питались нектаром, амброзией и сапогами? Кто знает?
Читать рекомендуется под эту мелодию.
Читать рекомендуется под эту мелодию.
https://www.youtube.com/watch?v=L70rhTG5LRQ
Бывший гитарист школьного ВИА Слава поднял с полу гитару и резко, с места рубанул рок-н-ролльный аккорд.
– Истамбул-Константинополе- взял он первую строку. Похоже, слова он вспоминал с трудом.
– А мы шли, ушами хлопали! -подхватил я куплет.
– Ты знаешь?!!!
– Ага!!!
– Давай соляк!
– Иес!!!!
– КАК-ТО В ТИХОМ ОКЕАНЕ ТОНЕТ БАРЖА С ЧУВАКАМИ!!! – заорал сержант Пастухов (МЭИ)
– И ты!
– А то!!!
– Лабаем, парни!
– ЧУВАКИ НЕ УНЫВАЮТ, ПОД ГАРМОШКУ РОК ЛАБАЮТ!!!
Рота за минуту превратилась в рок-н-ролльный оркестр. Кто-то орал, кто аккомпанировал поломанными стульями по балкам-но все умудрялись держать ритм. Рок-н-ролл нарастал, как снежная лавина. Народ пошел в пляс.
– Зиганшин-рок, Зиганшин-буги,
Зиганшин – парень из Калуги,
Зиганшин-буги, Зиганшин-рок,
Зиганшин слопал свой сапог!!!
Совершенно обезумевшая толпа, вопя и приплясывая ломанулась в роту. В нас вселился дух вольнолюбивых предков. В этот момент я любил своих сослуживцев-несчастных, затюканнных уставом мудаков. И впервые понял бунт рок-н-ролла.
Хлопнула дверь канцелярии. Майор тупо смотрел на вверенное ему родиной стадо. Но его никто не замечал. Толпа выплескивала из себя многомесячный стресс в песне.
Поплавский-рок, Поплавский-буги,
Поплавский съел письмо подруги,
Мимо комроты проплясал, вращая бедрами, его верный цербер- старшина Еремеев. Рядом с тумбочкой дневальный заходился в танце с саблями.
Табасаранец-дежурный с штык-ножом в зубах рубил лезгинку. Хохол-каптерщик раскрывался в гопаке. Я пошел вприсядку, заложив большие пальцы рук за воображаемую жилетку.
Майор открыл рот. На улице завыли караульные собаки.
– СМИРРНО!!!!!